Шипучка. Ты уже часть меня. Алекс Хилл
у мамочки, – отвечаю малому и хлопаю дверью ванной.
Мне просто нужно успокоиться. Эта девочка. Ника… Она не выходит из головы. Если бы это был кто-то другой. Любая девка, подцепленная в клубе, на которую мы забились со Славой, то было бы плевать. Но она… Этот нежный олененок, боящийся всего на свете, в том числе и себя саму. Хочу найти ее. Плевать на спор и деньги.
Мы всегда спорим под честное слово, никаких проверок. Славу я знаю слишком давно, и доверие между нами железное. И я первый раз собираюсь солгать ему, сказав, что между мной и Никой ничего не было. Это слишком личное. Но ведь ему даже на руку, так что я не буду чувствовать себя таким уж предателем.
Тем более, я смирился с проигрышем еще в клубе, после поцелуя. Она так смотрела, словно это был ее первый настоящий опыт, тем самым распаляя мое желание попробовать ее всю до критической температуры. Уже тогда понял, если мы действительно зайдем дальше, это просто убьет меня, но отпустить не смог. Просто порыв. Какое-то помешательство. Я не думал ни о чем, просто делал то, что хотел. А хотел я подольше побыть с ней рядом и все. Ника была такая грустная и потерянная, пришлось пойти на маленькую уловку, чтобы удержать ее возле себя подольше.
Повышение ставок и то, что мне нужны деньги – ложь. Такса была обычная, не три копейки, но гораздо ниже, чем я ей наплел. И я действительно был готов просто выложить ей бабки из своего кармана утром, что получить возможность пообщаться еще, узнать ее и… Нет, все что случилось под утро не планировалось изначально. Я пытался быть хорошим, как и обещал, но… Она ведь попросила, а силы воли у меня катастрофически мало.
Но я не могу сказать, что жалею. Да простит меня совесть, которая периодически пинает мой зад. Это был не просто секс. Не просто связь. У меня нет названия этому чувству, но я обязательно его узнаю. Для начала нужно воскресить его, увидев снова эту неземную девочку, и понять, не было ли это минутным помутнением.
Глава 3
Ника
Три недели спустя
– Фигово выглядишь, – говорит Мила, встречая меня на кухне.
– И чувствую себя так же, – вяло отзываюсь, усаживаясь за стол.
Что-то мне правда нехорошо. Похоже, вчерашняя лапша из Mybox (прим. автора: сеть суши-маркетов) была не первой свежести.
– Нам надо перестать есть всякую дрянь из Коробки, – морщусь, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу, и поднимаю чашку со своим любимым чаем к носу. Мята… Как же прекрасно. Становится гораздо лучше.
– Думаешь, отравилась? Я вроде чувствую себя хорошо, – говорит Мила, как-то настороженно поглядывая на меня.
– Твой желудок куда крепче моего. Вспомни черничный пирог.
Мы обе начинаем хихикать, вспоминая эту ужасную прошлогоднюю историю. Меня тошнило очень долго, прямо в палисаднике универа. Одно радует, не только меня. Все, кто ел в тот день пирог в нашем кафетерии, стояли со мной плечом к плечу, и только Мила была свежа, как майская роза, и держала мне волосы.
Вновь чувствую,