По ту сторону жизни. Карина Демина
даже недель… данные рознятся, но сейчас ты весьма уязвима.
Я прикрыла глаза. Спасибо. Этого я не забуду.
– Поэтому постарайся не уходить далеко от… скажем так, центра…
– Какого центра? – поинтересовался Мортимер.
Но Фердинанд оставил его вопрос без ответа. Я выдержала долгий его взгляд. И позволила оттянуть себе веки и… в рот он, к счастью, не полез, хотя и желание испытывал. Я широко улыбнулась – клыки слегка выросли, это я и сама ощущала, но…
– И кровь… тебе нужна кровь… распорядись. – Он отступил, вновь сутулясь. – Лучше всего свиная… свиньи, как показывают последние исследования, наиболее близки к людям…
Тетушка Фелиция изобразила обморок. Это она зря…
– Прекратите паясничать, – строго велел дядюшка Фердинанд, разматывая тончайшую нить портативного анализатора. Камень на конце ее был прозрачен и прекрасен, что не укрылось не только от моего внимания.
– А ты, смотрю, стал многое себе позволять… – протянул дядюшка Мортимер, следя за движениями камня, что голодная кошка за мышью. Я прямо так увидела, как он напрягся, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить заветный камень.
Алмаз такого размера потянет…
– А ты не оставил дурной привычки заглядывать в чужой карман…
Тетушка застонала.
Я пристроила ногу на подоконник и, сняв белую туфельку на картонной подошве – и ничего мои ноги не отекли, могли бы и в шкафу поискать что приличного, – кинула ею в тетушку. Попала в лоб.
Тетушка с визгом вскочила и… замерла, определенно, не понимая, что ей делать дальше. А я… я показала язык.
– А может, она все-таки лич? – поинтересовался Мортимер, и в тетушкиных мутных очах вспыхнула надежда. Но ее я пригасила, скрутив красивый кукиш.
Даром, что ли, дедов конюх меня тренировал… Пригодилось вот.
– Личи не умеют разговаривать. – Дядюшка Фердинанд крутил нитку, заставляя камень вращаться, и тот вспыхивал то алым, то синим, то зеленым… интересно, это у кого здесь такой целительский потенциал, что мои токи забивает.
– Это, между прочим, научно не доказано, – пискнула Нинелия.
А я удивилась: неужели она читает что-то помимо «Голоса праведника»? Оно, конечно, толика правды в сказанном имелась. Небольшая.
Говорить личи не то чтобы не умели, скорее уж за последнюю пару сотен лет не находилось счастливчиков, которые бы встретили лича и остались целы. Как-то то ли на беседы тварей не тянуло, то ли прав был Дитрих Норбурнский, утверждавший, что речь есть дар божественный, присущий лишь существам душным, а потому являющийся основным признаком таковых, на коий надлежит опираться Церкви Светозарного и Инквизиции…
– Посмотрим, – произнес дядюшка, что-то черкая в блокноте. – Вызов уже отправлен.
– И когда ты успел? – Мортимер вытянул короткую шею, пытаясь заглянуть в блокнот. Это он зря. Я, помнится, после лекции стянула эту вот записную книжечку, то есть не конкретно эту, а другую, которую дядюшка носил