.
медленная, Камелия, – мужчина, размахнувшись, ударил её по лицу и буквально ввалился в дом. – Сколько можно тебя учить? – он упал на пуфик, стоящий около двери, и плюнул себе под ноги. – Мне долго ждать? Или ты всё же соизволишь меня разуть.
Камелия с трудом встала на колени и уже коснулась ботинка мужа, когда тот схватил её за волосы и ударил лицом о пол. Женщина закричала от боли и медленно отползла в сторону, прижимая правую ладонь к разбитому носу.
Когда-то давно, Грэгори стало бы жаль Камелию, но только не теперь. Несомненно, никто не имел права так поступать с ней, но долгие годы практики в общении с сущностями, научили его одной простой истине. Что бы он не видел, что бы не чувствовал – никто не имел права на сострадание, когда после смерти совершал поступки в стократ страшнее боли, причинённой ему.
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!!! – истошный крик женщины оглушил Грэгори. – Не трогай, – сквозь слёзы выдохнула она и поднялась на ноги.
– Вернись немедленно! – прокричал мужчина, смотря на идущую к ступенькам жену. – Мы ещё не договорили!
В то время как Камелия почти добралась до лестничной площадки второго этажа, мужчина, издавая непонятные звуки, встал с пуфа и направился следом за ней.
– Я же сказал тебе вернуться, – он, шатаясь, поднялся по ступеням, и крепко схватив за руку жену, направляющуюся в свою спальню, отбросил её назад к ступеням. – С каких это пор ты вздумала мне перечить?
Камелия вжалась в гладкую стену, пытаясь впиться в неё пальцами. Мужчина подошёл к ней и ударил по и без того окровавленному лицу, потом ещё раз и ещё… Взревев от боли, Луиза попыталась перехватить руку мужа, но, потеряв равновесие, кубарем покатилась с лестницы.
Грэгори, не открывая глаз, покачал головой. «Этого мало», – подумал он, и дверь особняка вновь отворилась.
Камелия, вошедшая в дверь в сопровождении мужа и женщины в медицинской форме, больше не была прежней. На её осунувшемся бледном лице красовались багряные синяки и кровоподтёки. Тёмное платье, ставшее на несколько размеров больше, спадало с плеча, открывая выпирающие кости. Но самое страшное во всём этом – был полностью отсутствующий взгляд, взгляд в котором читалось только одно – безумие.
Больше женщина не выходила из своей спальни, не той в которую барабанил Джаррет, а той, что находилась в противоположном конце коридора. Закрывшись, она сидела в ней и часами напевала песню, которая служила колыбельной для её так и неродившегося дитя. Камелия потеряла ребёнка, и это стало её первым шагом на пути в чёрные тропы. Второй шаг женщина сделала тогда, когда окончательно сойдя с ума от горя, она пришла в комнату к пьяному мужу и задушила его подушкой. Третий – когда, устав жить, решила не просыпаться.
Распахнув глаза, Грэгори вылетел из комнаты с фортепиано и вбежал в зал.
– Где ключ от спальни? – громко произнёс он, смотря в ошарашенное лицо Джаррета. – От той, которая напротив вашей, в другом конце коридора.
Ваза, стоящая на столе разлетелась на мелкие осколки и Ванэсса испуганно закрыла лицо руками, после чего громко закричала