Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира. И. П. Сенченко
кем на самом деле являлся итальянец. «Медикаменты» изъяли, а «деятеля от медицины» из страны выпроводили (78).
В штате персонала, обслуживавшего резиденцию принца в Ходейде, сообщает В. Шнейдеров, состоял шут. Он не только развлекал гостей принца, но и подавал им пищу во время застолий. Раскладывал ее по тарелкам руками, предварительно, правда, сполоснув их в тазе с водой. Так вот, однажды придворные решили подшутить над ним самим. Получив на то соизволение принца, известили шута, что принц был бы не против того, чтобы он женился. Более того, разрешил «справить свадьбу в его дворце», с участием шейхов всех окружных племен. Ничего не подозревая, шут, давно хотевший взять в жены одну девушку, договорился обо всем с ее отцом. Заплатил, как положено, калым. Когда же после свадебных гуляний «молодожены» удалились в отведенные им покои и, томимый страстью, шут снял чадру с «молодой жены», то увидел лицо смеющегося чернокожего раба. И тогда только понял, что и сватовство, и свадьба с участием шейхов и муллы, и богатый свадебный ужин – это всего лишь розыгрыш. И шут впал в такую меланхолию, так бедняга сник и исхудал, что принцу пришлось уже через несколько дней женить его по-настоящему (79).
О приезде в Йемен гостей из Москвы сразу же стало известно англичанам. Хотя ни один из них в Ходейде на тот момент уже не проживал, замечает В. Шнейдеров, «глаза и уши» у бриттов имелись в Йемене повсюду. Агентов было предостаточно. Они-то и донесли английским колониальным властям в Адене о появлении в Ходейде москвичей, тепло и радушно встреченных к тому же наследным принцем. И в «аравийском стане англичан в Адене» поднялся переполох. Прозевав россиян в Порт-Саиде, на пути в Ходейду, британцы «ломали голову» над тем, кто такие эти русские, с чем пожаловали в Йемен, с какой целью?! Когда же узнали, что москвичи «под видом кинодокументалистов» побывали еще и в Тихаме, у бедуинов племени бану зараник, которых англичане, также, к слову, как и итальянцы, обхаживали и использовали в своих политических целях в Йемене, то обеспокоились уже не на шутку (80).
Встревожились, кстати, и итальянцы. И все потому, что советско-йеменские отношения, активно начавшие развиваться в то время, могли навредить, как они считали, их довольно прибыльному бизнесу в этой стране, связанному, в том числе, с поставками оружия. Итальянский экспорт в Йемен носил, по выражению советских дипломатов, «крайне недоброкачественный характер». Мануфактуру они поставляли бракованную. Керосин, закупаемый, между прочим, в Батуми, – разбавленный. Оружие и автомобили – «устарелых образцов». Продавали же все это йеменцам втридорога (81).
Итальянские поставщики оружия, как информировали Москву представители «Востгосторга», «сумели всучить йеменцам», притом за «звонкую полноценную монету» (на сумму в 2 млн. долл. США), «много старья из своих арсеналов», в придачу со стареньким патронным заводиком, открытым ими в 1926 г. в Сана’а’ (82). Работал он на местной селитре и привозном свинце (83).
Во время пребывания советских кинодокументалистов