НЕ фантастика. Сергей Геннадьевич Лысков
каким-то невероятным образом знал, как правильно ответить на тесты, либо он был вменяем, что пугало еще больше.
На десятый день перед самой выпиской он просто исчез. У нас потом была куча проблем с документацией данного пациента, мы даже подали в розыск, и было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества, ибо документы, которые он предоставил при поступлении, были поддельными, этот факт ещё более подкидывал размышлений в ту невероятность истины, что нам поведал необычный пациент из будущего. А сама история, после каждого очередного рассказа во время рабочего перекура всё больше и больше обрастала домыслами нового рассказчика, и так потихоньку из реально существующей аудиозаписи она перекочевала в байку о неординарном и очень логичном бреде, который всё же треснул под действием психотропных препаратов великой психиатрии. Так что, если услышите эту историю из уст психиатра, разделите её на два, ибо сейчас вы услышали её из первоисточника.
До первого шага осталось…
Эпизод, который лег в основу этой небольшой истории, произошел на одной из лавочек городского парка. Отец с сыном просто наслаждались весенним солнцем. Находясь в инвалидной коляске, юноша периодически мотал головой, наблюдая за случайными прохожими и шумными компаниями, гуляющими по парку. Я даже не сразу обратил внимание на их соседство, погруженный в виртуальные диалоги со своей знакомой. Мое внимание напрочь не замечало всего происходящего вокруг. Изредка порывы ещё холодного ветра напоминали сознанию о солнечном весеннем деньке, но в тот предобеденный час меня ничего не интересовало кроме дисплея телефона.
То, что на скамейке лежит тетрадка, я заметил сразу, помотав головой и не найдя хозяина пропажи, я взял её в руки и, перелистывая, попытался найти отметки о владельце. Первыми мыслями были – это конспекты студента, непреднамеренно забытые на лавочке, и потерявший их вот-вот появится. Но листая страницы, я удивился, почему все листы заполнены одинаково. Вчитавшись в текст, признаюсь, немного оторопел. Это был некий дневник, в котором рукой родителя был написан распорядок дня с почасовым планом действия, и это на каждой странице 96 листов исписанных мелким бисерным почерком, изо дня в день без перерывов и выходных. Но самой трогательной в этом дневнике была фраза, которую автор всегда приписывал в конце каждого дня: «До первого шага осталось N дней».
Перелистнув тетрадь на последний лист, я с трепетом прочитал последнюю запись в дневнике, она была как брат-близнец похожа на предыдущие по распорядку дня, и только в конце было дописано: «До первого шага осталось два дня».
Покрутив головой, я попытался найти автора этих записей, мысленно вспоминая, что на этой лавочке пару минут назад сидел отец с ребёнком-инвалидом. Я даже встал и прошелся по брусчатке парка, в надежде увидеть этих людей. И я их увидел.
– Мужчина, вы забыли тетрадку, – тут же обронил я, догнав отца с сыном.
– Спасибо, – остановив инвалидную коляску, сказал немного