Там, где тьма читает сказки. Луиза Глассова
слепили глаза, отчего он спрятал их за солнцезащитными очками.
− Может все-таки приступим к той части, где ты мне рассказываешь, для чего это все? Я домой хочу. – Я по-детски сложила руки на грудной клетке и уставилась на простирающийся вид.
− Может все-таки прекратишь разговаривать и приступишь к той части, где ты завтракаешь? Я ничего не буду рассказывать, пока не поешь, − раздраженно сказал он.
Выбора не было. Пришлось через силу заталкивать в себя еду, задаваясь вопросом, когда же меня отпустят. Закончив с приемом пищи, Док заказал себе кофе и прикурил сигарету.
− Ты знаешь, что такое уроборос? − Его голос вырвал меня из погружения в собственные мысли.
− Это змей или дракон, который кусает себя за хвост. Символ цикличности, – ответила я. Он в одобрении кивнул головой и крепко затянулся.
− Что еще ты знаешь?
− Немного. Он был олицетворением жизни и смерти, перерождения. − Я замолчала, вспоминая, что еще могу добавить.
− Многие трактуют уроборос по-своему, – подхватил Докер. – В Древней Греции он был обозначением процессов, не имеющих начала и конца. Средневековые алхимики символизировали уроборос с преображением элементов в философский камень, требующийся для превращений в золото. Но моей любимой трактовкой остается темнота с саморазрушением, которые в итоге приводят к плодотворности. Видишь? – Он показал мне свою руку. Его запястье обнимала татуировка уробороса в виде браслета – змееподобный дракон, который в пасти держит собственный хвост.
− К чему это? – непонимающе спросила я.
− Мне было любопытно, что ты об этом знаешь. – Он выдохнул синеватый дым из легких. – Сейчас я нахожусь на стадии саморазрушения и тьмы, пытаясь вырваться к плодотворности. Именно для этого ты мне и нужна. – Док сделал глоток уже остывшего кофе, затем откинулся на спинку стула, поправил очки и продолжил:
− Начало этой истории уходит корнями в мое детство. Но я расскажу только то, что ты на данный момент должна знать. Очевидно, что в наше время миром правят обладатели больших денежных счетов в банках. Многие только стремятся стать этими правителями, поэтому занимают крупную сумму у таких дядь, как я, и пускают их на воплощение собственных желаний. Деньги отдаются обратно в оговоренный срок, естественно, с процентами. Думаю, ты догадываешься, что происходит с теми, кто их не возвращает. Обычно к нам обращаются не совсем законопослушные люди. Есть те, кто занимается отмыванием, или те, кому грозит тюрьма из-за мошенничества. Заняв деньги, они расплачиваются за собственную свободу. Это сложный процесс со многими нюансами. Спустя какое-то время, под моим руководством, организация расширила свои возможности. Мы начали творить зло во благо, стали истинной рукой правосудия. Существует много противоречивых мнений на этот счет. К нам приходили люди, которые не получали удовлетворения от решений наших властей или просто считали, что тюрьма – недостаточное наказание для отбросов общества. Мы проводили