Брачное агентство. Галина Гонкур
в определенные берега, изрядно потрепала Илье нервы. Он не понимал, как себя вести в сложившейся ситуации. Родители про нее так и не узнали. Сначала Илья не знал, как подступиться с этим разговором к ним. Потом понял, что промедление пошло ему на пользу. Скажи он матери и отцу, людям очень чадолюбивым, что у них родилась внучка, они захотели бы встретиться с ней, начать общаться. А значит, пришлось бы как-то и с Кариной выстраивать отношения, которые прервались сразу после того судьбоносного разговора. Нечаянная его любовница сдержала свое слово: ничего от Ильи не требовала, быстро установила значительную дистанцию, сократила общение до минимума. Так что знакомство родителей с внучкой осуществить было практически невозможно без существенных эмоциональных потерь и неприятных разговоров.
Уже потом, после того как Карина родила девочку, Марьяну, и снова вышла замуж – за мужчину еще более пожилого и еще более состоятельного, чем ее первый муж, – она назначила Илье встречу, чтобы, по ее словам, «обсудить накопившиеся вопросы».
Общение с мужьями-бизнесменами не прошло для Карины даром, или она сама была прирожденным бизнесменом и переговорщиком. Условия Илье были предложены четкие и несложные. Он не предъявляет своих прав на ребенка, не лезет в их жизнь. За это она пересылает ему фото- и видеоматериалы о том, как растет ребенок, отвечает на вопросы, если таковые возникнут. Возможно ли общение с ребенком в будущем? Ну если только Маруся, когда вырастет, сама поднимет этот вопрос (кажется, Карина и этот вопрос от Ильи предвидела).
– Короче, не отсвечивай. Не мешай нам жить. Исса нас любит, очень привязался к Марьяне. Его восточный менталитет не приемлет того, чтобы у ребенка было два папы. Он ее по-настоящему полюбил, прямо пылинки с нее сдувает и растит, как у них принято, настоящую принцессу.
– Послушай, я, кажется, все же отец номер один и имею определенные права и преимущества, – попытался надавить Илья.
– Не начинай. Я очень тебе не советую вставать у меня на пути. И ребенка не увидишь, и сам неприятностей огребешь, – с некоторым даже презрением пресекла все споры Карина. – Мы с тобой вроде неплохо расстались. Давай выдержим взятую ноту и останемся по крайней мере не врагами.
Она встала, царственным жестом бросила на столик кафе, где они присели поговорить, несколько купюр и ушла. Она всегда умела тихо, но очень обидно щелкнуть его по носу. Знай, мальчик, свое место.
Сначала он бесился и прокручивал в голове планы мести, один коварнее другого. А потом как-то смирился. Ведь, честно сказать, он совершенно не рвался общаться с девочкой, тем более совершенно не понимал, как именно нужно это делать. Скорее в нем говорили обида, любопытство, принятые в обществе стереотипы… А если хорошенько подумать, Карина права. Зачем вторгаться в мир этой девочки? Сейчас у нее понятная семья: мама и папа. Появление еще одного папы может смутить ребенка, поломать его хрупкую вселенную. И не понимать этого и сопротивляться – жуткий эгоизм. К тому же девочка любима, сыта, ухожена.