Иное. Карина Сарсенова
не туда едем. Заплутали, – сдвинув фуражку, шофёр озадаченно почесал в затылке. – Простите, ваше высочество. Нервы ни к чёрту.
– Так разворачивайтесь! – прервав начавшуюся словесную канитель, рявкнул Александр. Нет ничего хуже, чем иметь дело со слюнтяями и истериками!
Узкая улочка не оставляла места для быстрого маневра. Нетерпеливо барабаня пальцами по кожаному сиденью, Александр с растущим раздражением наблюдал за вялыми движениями шофёра. Что с ним случилось, чёрт побери? Где он растерял весь свой профессионализм и сноровку?
Возникшая потребность всегда удовлетворяется, но не всякий раз подходящим для человека способом. Время, замедлившееся в его личном пространстве, вдруг набрало небывалую скорость в окружающем мире. Он не сразу осознал происходящие изменения, хотя воспринял их без промедления.
Сначала всё окутала ледяная мгла. Колючие холодные иглы впились в кожу, словно она и не была прикрыта несколькими слоями одежды. Темень, внезапно рухнувшая на город, мгновенно поглотила его и столь же быстро отступила, не дав возможности осознать масштабность своего присутствия. Однако глаза уже привыкли к ней. Быстро, слишком быстро… Слепящий солнечный свет резанул по сетчатке. Александр зажмурился, но сразу же открыл глаза снова, привлечённый спасительно тёмным пятном. Оно возникло прямо перед ним, так близко, что мгновение он думал, будто окончательно ослеп.
Но он всё прекрасно видел. Пятно густой зловещей мглы проступало из рассеянного в воздухе света, подчёркиваясь и усугубляясь им. Несмотря на свои небольшие размеры, оно казалось бездонным и безразмерным. Словно зачарованный, Александр созерцал подступающую к нему тьму, испытывая от визуального контакта с ней какое-то странное удовольствие. Его взгляд, погружённый во мрак, не видел ничего. И эта неспособность воспринимать была отчего-то сладостной и манящей.
Хриплый кашель заставил его вздрогнуть. Сидевшая рядом женщина с трудом глотала воздух. И только увидев её мучения, Александр ощутил омерзительную вонь, разлившуюся повсюду. И когда он снова повернулся к тёмному пятну, он увидел его. Силуэт своей смерти.
Обжигающая горячая боль пронзила шею, смешалась с вытекающей из неё кровью и залила бьющееся в судороге тело. Последнее, что он услышал, был предсмертный крик по-прежнему любившей его женщины. Последнее, что он увидел, были чёрные глаза в упор смотревшего на него мужчины. Поражённый застывшим в них выражением равнодушия, он вошёл в окутавший его белоснежный свет.
Она опять требовала развода. Нет, ну почему он не послушался тогда совета отца и всё-таки женился на дочери этого полуграмотного фермера? Неужели не было ясно, что яблоко от яблони недалеко падает? Эх, наивная в упрямстве молодость… Лишь бы настоять на своём… Лишь бы прочувствовать свою личность…
– Сэр, вы идёте? – навязчивый и фамильярный от распирающего его нетерпения секретарь в который раз заглянул в комнату. Ну сколько можно подгонять! Однако принципы дипломатии надо соблюдать везде, особенно – в своём кабинете.
Вздохнув,