Анестезиолог. Пока ты спал. Александр Е. Иванов
бежит к начмеду.
– Мне ваши врачи, мудозвоны, звонят ночью, говорят, что он умер, а помер какой-то Тютин, а мой муж, оказывается, жив, я так не оставлю, я напишу.
Язык уже заплетается, понять, чего она хочет, трудно. Мадам крепко пьяна. Начмед начинает вспоминать, напоминает ли фамилия кого-то из врачей звукосочетание «Тютин» или это просто в глазах посетительницы собирательный образ раздолбаев, засевших в реанимации. Из женской солидарности к пьяному виду мадам относится с сочувствием, еще бы, такая произошла ошибка, любой может выпить с горя, когда ему понапрасну сообщают о смерти самого близкого человека. Звонит в отделение заведующему:
– Так, кто из ваших ночью сообщил женщине, что ее муж якобы умер. Выяснить и ко мне!
Внутри отделения недоразумение выяснилось быстро. Заведующий сам идет к начмеду. Там сидит законная жена гражданина Трофимова и ждет расправы над врачем. Заведующий упреждает:
– Скажите, вот вам лично кто-нибудь сказал, что умер ваш муж? Никто ведь не сказал, что умер именно Николай Ильич?
– Нет.
– Тогда какие у вас претензии? Вон, у нас в собесах при жизни пенсионеров в покойники определяют, а у вас муж жив, и никто его хоронить не собирается. Хотите, лично зачеркну на истории болезни ваш телефон, чтобы вам никто не звонил?
– Нет, не надо, пусть будет, если что случится – позвоните.
– Обещаю, что позвоним. Обещаю.
На этом стороны пока разошлись миром. Случай почему-то сильно развеселил публику и обсуждался целые сутки. Предлагалось ввести услугу – рассылка SMS-уведомлений родственникам о состоянии пациентов. Собрались предложить администрации установить в отделении электронное табло, как в аэропорту. Такой-то прибыл, такой-то вылетел, у кого-то вылет временно задерживается.
Как-то иду на работу, смотрю: на пороге больницы завывает санитарка. Если б не обилие произносимого ей мата, можно было подумать, что он громко читает молитву:
– Господи, спаси. Я иду на работу. Собака. Навстречу бежит. Огромная. В пасти нога. Человечья.
Появился интерес. Остановился выяснить причину.
Санитарка продолжает рассказывать, как ей навстречу попалась собака, несущая человеческую ногу.
– Вы не выпивали, Степановна? – на всякий случай спросил я.
– Да побойся бога, с Покрова в рот не брала. Сейчас мой зять пьет.
Не было сил задуматься над смыслом ответа. Спрашиваю:
– А собака с ошейником была?
– Вроде с ошейником. Здоровая такая. Говорила я, не хер их прикармливать. Разорвали на куски. Человека. Точно разорвали. Морда в крови. С ноги кровь капает. Конец нам всем, господи, всех разорвут. Надо на пустырь идти, там все. Там искать надо.
– Слушайте, Степановна, если собака с ошейником, значит, домашняя. Наверно, из поселка. Наши больничные без ошейников бегают. Может, хозяин в больнице у нас лежит, она и ждет, встречает. А ее хозяина просто по частям выписывают. Вы лучше сходите в хирургию, спросите, не было ли там вчера ампутаций.
Потом подумал:
– Нет, вы лучше не ходите. Сам