История Б. Григорий Васильевич Романов
по тещиным делам. Заехав домой, ни то за деньгами, ни то еще зачем-то, Алексей остался в машине, пока жена поднималась в квартиру. Ее телефон остался лежать на панели. Короткая, едва ощутимая вибрация, оповестила о входящем смс. Как-то машинально и без особого интереса, Алексей взглянул на экран. Под изображением конверта значилось имя отправителя: Сергей Сергеевич.
Алексей отвернулся, равнодушно уставившись в арку дома. Сергей Сергеевич был сослуживцем жены и ее соседом по кабинету. Более безобидного персонажа и представить было сложно. Почти пенсионер, седой подполковник, он относился к ней по-отечески, а на их свадьбе отплясывал так, будто выдает замуж собственную дочь. Даже его загорелое лицо излучало какую-то теплоту, будто это и не мент, а сосед с дачи, угощающий тебя просто так клубникой со своей грядки.
Повернув голову, Алексей вновь рассеяно посмотрел уже на черный экран телефона. Что-то насторожило его: …Сергей Сергеевич, пенсионер… о чем он может писать моей жене? Писать… Они, в этом возрасте, звонки-то с трудом осваивают.
Взяв телефон, Алексей открыл и прочитал сообщение: «День ужасный. Второй час сижу на совещании». Других сообщений в контакте «Сергей Сергеевич» не оказалось. Безобидный адресат, безобидный текст. Все было безобидным, кроме одного: старикан не мог написать ничего подобного. Кроме того, было очевидно, что это сообщение – часть какой-то переписки, которая, также очевидно, была стерта.
Быстро просмотрев контакт, Алексей переписал себе номер «Сергея Сергеевича», стер смс и вернул телефон на место.
Через минуту вернулась жена и они покатили дальше, по своим делам. Но, прямо в машине, в районе ручки переключения передач, между супругами пролегла черная, бездонная трещина, в которую уже начало засасывать два с половиной года их совместного счастья.
Конечно, были еще какие-то сомнения: Может, просто накрутил себя, что-то недопонял? Нет, к сожалению, нет. Все события последнего времени, странности в поведении жены, все сложилось в логическую цепь.
Такой смешной и нелепой оказалась его вера в эти влюбленные глаза на фотографии. Такой тупой – уверенность, что в одну воронку снаряд не падает дважды. Все это ослепило, будто килобитный ключ, зашифровало простые и понятные вещи, превратив их в нечитаемую абракадабру: Снаряд, который не падает… Да, эти снаряды могут сыпаться в одну воронку всю жизнь! Но, короткое эссе про ужасный день декомпилировало набор машинных кодов и все выстроилось в простую и понятную картину – старой, как мир, и мерзкой, как жаба, измены.
Сказать, что Алексей испытал шок, это, наверное, ничего не сказать. Никогда Леха не экстраполировал недостатки отдельных людей на всех остальных. Никогда не считал, что все бабы дуры, мужики – козлы, чиновники – воры и так далее… Но, с этого дня он уже не мог до конца верить ни одной женщине.
Шок прошел и встал глупый вопрос, столь любимый у бестактных журналистов в голливудских фильмах: Что вы чувствуете? …Да! Что ты, Леха, чувствуешь?
Сложностей с ответом, вроде, не было: ревность, что