Старушка на курьих ножках. Елена Владимировна Лампига
уперла руки в бока:
–А ведь точно! И в реквизиты свои с утра еще обрядилась. Спектакль затеяла. Только вот для чего? – нахмурилась она.
–А не по папину ли душу гость явился? – Разволновалась Варвара. – И пришел как-то непонятно. Полями что ли?
Подруги переглянулись.
–И Витька не предупредил. Вот где его носит опять?
–А то ты не знаешь. Валентина сегодня пенсию разносит.
–Витька завязал. Бабушка велела. А бабушку он уважает.
–А она ему пригрозила белладонной отравить при очередном запое. Или в Сибирь сослать. К супружнице Раисе. Так и так погибель. Вот и уважает.
Тут, как по волшебству, со стороны заднего двора услышали они жалобную песнь, повествовавшую о несладкой доле каторжанина. Песнь гуляла по всей октаве, слова безбожно перевирались.
–К Сибири готовится, горемышный! – Девушки бросились спасать Витьку.
Виктор был пьян чрезвычайно. Они обнаружили его на заднем крыльце. Он покорял третью ступеньку, предыдущие две не отпускали его, тянули обратно. Витька был упорен в своей борьбе. Когда перед очами его обнаружились две пары ног, он обратился к ним напрямую:
–Доброго ззздоровичка! – И кивнул.
–Семеныч, с ума сошел! – Это Варвара.
–Бабушка тебя предупреждала?
Витька переключился на другие ноги:
–Имею право! Я друга лишился… – И завопил: -Что делается, девки!!! Промеж бела дня! Такого хорошего человека!…– Виктор всхлипнул. Девки привычно подхватили его под руки и потащили к заброшенному флигелю, где у Витьки была резиденция – мастерская, кладовка и гараж.
–Ты что несешь, Семеныч? Какого такого друга хоронишь? Иванкузьмича вспомнил? Так ему уж и памятник справили. В том месяце. И сам он утоп. С перепоя.
Витька отчаянно замотал головой.
–Совсем ты не ведаешь, Варвара! – взревел он дурным голосом, палец в театральном жесте взвился ввысь и силы временно оставили его. Тащить его было неудобно, жарко. Подруги запыхались.
–Ты, Семеныч, это… С бабушкой завязывай прикладываться. Не на пользу тебе.
–По-человечьи говори! – прикрикнула Катерина. – Стряслось что?
–Я и говорю! Савелич! Савелича вот только вечером вчера встретил. Живой такой был. На ночную шел… – Дальше Витька забормотал нечленораздельно. Дар речи иссяк в нем.
–Семеныч, я тебя сейчас уроню. А еще лучше бабушке сдам! Витька оживился и придал ускорения ватным ногам. До флигеля оставалось всего ничего.
–Нашли, девки, Савелича! Нашли захолодавшего уже! Сразу на кладбище! С ножом в сердце!
Они его все-таки уронили. Витька пал оземь в трех шагах от крыльца.
–Как так? – Катерина открывала рот как рыба. – Когда нашли?
–Давеча, – отозвался Семеныч снизу.
Тут всё те же сиреневые кусты разверзлись. Против всех законов природы и физики из узкого лаза сиреневых недр появилась дородная Валентина на велосипеде. Недра за ней сомкнулись. Витька моргнул, потряс лохматой башкой и уставился на почтальоншу. Девицы обернулись.
–Ой,