Сонеты Шекспира: Вдохновение реальностью. Историческая головоломка. Александр Скальв
рядом, а не где-то далеко и обрадовался (73), но тут же это забыл и сказал ему прямо противоположное (74) тому, что до этого повторил два раза (71,72).
Другими совами, нарушил сначала правило 3, а затем два раза правило 4 «свода неизменных правил», т.е. поступил непоследовательно.
Но пока у нас не было оснований сомневаться в Шекспире.
Но тогда надо признать в этих четырёх сонетах разных адресатов.
И потому это – цикл, т.е. последовательность в рамках одной или нескольких тем, разделённая разными адресатами, а не череда, т.е. последовательность в рамках одной или нескольких тем, объединённая одним адресатом.
Узнать всех четырёх адресатов можно по нюансам смысла, указывающим на предыдущие сонеты каждому из адресатов.
Перед нами в этом цикле сонетов всё те же адресаты – молодой родственник поэта (сонет 71), друг поэта (сонет 72), возлюбленная поэта (сонет 74), а также новый адресат – жена поэта (сонет 73).
Сонет 71
В сонете резко сменилась тема сонетов 69—70 хвалы друга на тему возможной смерти поэта.
Сама по себе смена темы не является противоречием.
Поэтому мы смотрим на её ракурс, другими словами, ищем в ней смысл, указывающий на другого адресата, т.е. противоречие с предыдущей чередой сонетов.
Однако, во всех трёх катренах все рекомендации на случай своей смерти поэт вполне мог бы адресовать другу, ведь в них нет ничего, что невозможно было бы ему сказать.
Но в замке сонета поэт даёт странное разъяснение адресату, зачем тому надо поступить именно так, как советует поэт: «Чтоб мудрый мир Ваш стон не распознал, и за меня бы Вас не осмеял – Lest the wise world should look into your moan, And mock you with me after I am gone».
Из этого становится понятно, что поэт сделал нечто такое в отношении этого адресата, за что тот будет подвергнут насмешкам.
Теперь настало время вспомнить все предыдущие сонеты и найти в них ту, неприятную для адресата, ситуацию, на которую мог намекать Шекспир.
Сонет 71. Оригинальный текст
No longer mourn for me when I am dead
Than you shall hear the surly sullen bell
Give warning to the world that I am fled
From this vile world with vildest worms to dwell;
Nay, if you read this line, remember not
The hand that writ it, for I love you so
That I in your sweet thoughts would be forgot,
If thinking on me then should make you woe.
Or if (I say) you look upon this verse,
When I (perhaps) compounded am with clay,
Do not as much as my poor name rehearse,
But let your love even with my life decay,
Lest the wise world should look into your moan,
And mock you with me after I am gone.
Начнём с сонетов другу.
Одиннадцать сонетов (18—20, 37—39, 53—55, 69—70) посвящены хвале красоте друга.
Три сонета (40—42) посвящены конфликту между поэтом и другом из-за возлюбленной. Однако нигде, в том числе и в сонетах, отразивших конфликт, поэт не позволил себе никаких высказываний, которые могли бы унизить достоинство друга. Более того, сама фабула конфликта – друг соблазнил возлюбленную поэта – в плане огласки имён её участников перед «миром» была бы, скорее, неприятна поэту, чем другу.
Семь философских сонетов (62—68) о друге также не содержат никаких поводов для насмешек