История под Канте Хондо. Карзаитс
их, она улыбнулась мне и сказала:
– Наверное. Но зато меня Света зовут! Хоть имя подходит!
– Света?! – удивилась я. – Ха! Действительно, хоть что-то русское.
– А тебя ведь зовут Наира.
– И чего с того? – вновь ощетинилась я.
– Ничего. У тебя в семье есть армяне?
– Почему ты так решила? Никого у меня нет, у меня были две выдумщицы бабушки, Наташа и Ира.
– Прикольно получилось! А ты знаешь, что Наира это армянское имя? Меня хотели так назвать, потом папа передумал.
Далее была следующая ситуация: она Светлана Сантурян, а я Наира Иванова.
Моё неловкое молчание разбила фраза одного активиста, которого назначили на роль ведущего:
– Так, На…Нарима где?
– Наира! – громко одёрнула его Света.
– Наира. – тихо повторил активист и сделал вид, что что-то исправил у себя на листах, с которых он читал. – Ага, всё. Ты не забудь, что ты пойдёшь после скрипки!
– Я не буду читать раз никому не нравится! Я вообще не хотела читать эти стихи! Я сказала всем – у меня траур! У меня бабушка два месяца назад…
Но активист из 11 “Б” почему-то не заинтересовался моим объяснением и удалился прочь, не дослушав причину моего отпора. Зато меня была готова выслушать другая маленькая, кудрявая головка.
– Тебя что, правда заставили? – печально спросила Света.
– Да. Сказали, что я отлично читаю стихи и будет какая-то шишка из министерства, которая должна пустить слезу от «прекрасного».
– Ты правда хорошо читаешь, и почти каждый праздник не обходится без твоего выступления. Не грусти, пожалуйста. Знаешь, мне ты запомнилась на…
Когда именно я ей запомнилась я узнаю только лишь лет через четырнадцать, а пока мою Свету перебила та самая «слепая» руководительница коллектива «Лапушки».
– Так, Света, что ты тут греешься ?! Иди ко всем девочкам! Сейчас уже выступать, а я вас собрать не могу! Быстрее давай!
И под громкие высказывания о тяжкой участи руководителей танцевальных коллективов и увели мою Свету, в подсобку, где стояли изнемогали школьники, которые ещё не отдали «своё» сцене.
Мы встретились вновь спустя почти две недели, так получилось, что мы вместе выходили из школы. Но вместо того чтобы начать банальный, скучный диалог, который начинают все едва знакомые люди, я принялась успокаивать Свету. Из детских, темных глаз-смородинок сплошным потоком текли слезы. Как оказалось, мою Свету всё-таки попросили уйти из танцевального коллектива, так сказать, не портить русскую картинку, ведь у руководителя «Лапушек» случилось великое прозрение.
– Ладно, не грусти. – успокаивала я. – Что вокруг нет больше что ли танцев?!
– Есть. – всхлипывала Света,
– Ну вот! Пойдёшь другие танцевать, где нет клина в голове насчёт национальности. Вон, латиноамериканские иди танцуй!
– Ты что?! Там мальчики партнёры, все костюмы открытые, движения какие – я не пойду, да и папа не пустит!
– А