Марго. Виталий Кленов
накануне вечером, во рту пересохло, и голова была занята лишь одним – где найти хотя бы глоток воды. Вчера вечером мы услышали невдалеке топот животных и, устремившись на шум, вышли к этой дорожке, на которой и увидели удаляющееся в сторону заката небольшое стадо джейранов. Разумно предположив, что стадо могло двигаться на водопой, мы приняли единственно верное в этих условиях решение – отправиться вслед за ними. В конце концов, других вариантов у нас и не было, оставшись одни, мы не имели представления, куда нам следует идти, а так у нас появлялся хоть и призрачный, но все-таки хоть какой-то шанс найти источник воды. Это сейчас было самым важным. Ночью мы немного отдохнули и еще до рассвета, пока на небо не поднялся белый диск беспощадного солнца, отправились по тропинке в том направлении, в котором проследовало стадо джейранов, подарившее нам эту маленькую надежду.
Воду мы так и не нашли. Зато, лишь только мы вышли на равнину, справа, у подножия горы, увидели огромный кишлак. Из последних сил мы направились к нему…
Обо всем этом я вспоминала, лежа в прохладной комнате на самой настоящей невероятно мягкой кровати. Единственное, что я не могла вспомнить, так это то, как я здесь оказалась. По всей видимости, в какой-то момент я потеряла сознание.
– Маргарита Сергеевна! Маргарита Сергеевна! – раздался стук в дверь и голос Максима Владимировича…
Отправившись в составе научной экспедиции, организованной Императорской Санкт-Петербургской академией наук в Туркестан, пять дней назад мы с Максимом Владимировичем попали в сильнейшую песчаную бурю и отбились от основного отряда экспедиции. И вот теперь я была обязана ему чудесным своим спасением. Именно благодаря его навыкам и знаниям, а также тщательной подготовке к путешествию мы остались живы в этой, казалось бы, безнадежной ситуации.
Маменька моя, Елизавета Андреевна, была категорически против моего участия в экспедиции, но батюшка, кадровый офицер, профессиональный военный, посвятивший себя служению Отчизне, решительно принял мою сторону в этом вопросе и выказал полную поддержку, тем более что в экспедиции принимал участие маменькин брат, профессор Чижевский, и матушка после недолгих колебаний все-таки смирилась с моим решением. В конце концов, на пороге был двадцатый век, и роль современной женщины в общественной жизни не могла оставаться прежней и стремительно менялась, завоевывая все большее и большее признание…
Максим Владимирович с самого начала совершенно замечательным образом оказался рядом со мной и был всегда крайне деликатен и предупредителен. Своим заботливым вниманием и удивительными рассказами о Туркестане, которых в его голове было преогромное множество, он помогал мне скрасить скуку и тянущееся однообразие долгого путешествия в поезде. Он рассказывал о необыкновенной природе и диких животных, обитающих в тех краях, рассказывал о тамошних древних обычаях и красивых легендах, и все это мне казалось очень интересным и увлекательным. А с тех пор как наше бесконечное путешествие по железной дороге закончилось, и мы,