Избранное. Том 4. Эльвира Кунакулова
прежних лет…
За вёсны не в твоих садах…
За вёсны не в твоих садах,
за бесконечность на часах;
за свет в окне не для тебя,
что жить позволил не любя;
за все молитвы и мольбы,
за две дороги у судьбы;
за то, что не играла кровь,
за безответную любовь;
за все стихи не о тебе,
и то, что ты в моей судьбе
.. благодарю.
Уже весна таинственная млела…
Уже весна таинственная млела,
и на утёсе плавился закат.
А я была в тоске, ну, что за дело? —
так непривычно движется назад
седое время. Стрелки замирают
лишь на одной полуденной черте.
Они молчат, хоть очень много знают.
Уснули тени рядом в темноте.
И снова у открытого оконца
сижу и жду, как много лет назад.
Жду не весну, не птиц шальных, не солнца
Когда в сенях тихонько проскрипят
в давно истёртой краске половицы.
О, как душа томлением полна!..
Вот, потому мне много лет не спится
и так тревожна каждая весна.
Возвращение героя
Встречай меня души зазноба
Из дальних странствий и миров.
Урчит голодная утроба,
Слона я съесть, клянусь, готов!
Ты отведи Гриффона в стойло,
Пусть отдохнёт мой ратный друг.
Да приготовь по крепче пойло,
Унылый скрашу твой досуг
Рассказом жутких приключений,
Смертельных битв в краю чужом.
А ты мне нежным, сладким пением
Утешишь сердце перед сном.
А утром вновь зовет дорога,
Еще мне рано на покой.
За то и благосклонны Боги,
К тем, кто бесстрашно рвется в бой!
Не плачь, не лей по мне ты слёзы.
Лишь жди с надеждой глядя в даль.
За горизонтом стихнут грозы,
Вернусь согнать твою печаль.
Русалочка
Я помню глаз твоих фиалки
И губ протянутый бутон,
Который поцелуем жарким
Раскрыл, не зная, что потом
Тобой на веки очарован,
Паду, как в омут колдовской
И не найдя покоя снова
Я буду встреч искать с тобой.
Любовь русалочки туманом
Растает в утренней заре.
И сердце напоив обманом,
Вильнет хвостом, смеясь, тебе.
Я плачу и слезу роняя,
В пучину синевы стремлюсь.
Вот потому вода морская
С тех пор соленая на вкус.
Она молчит, лишь улыбаясь,
Раскрыв объятия свои.
И тонут в море, разбиваясь
О рифы девы, корабли.
День
Денёчек мокроват и ветрен был.
Хотя и майским. И хотя девятым.
Весь