Куколки. Лия Рейн
прижались друг к другу, я положила ему голову на плечо: так много нежности было к нему… Иногда до слез. И вот этот первый поцелуй в губы, осторожный, и вот первое прикосновение к моей обнаженной коже, и вот я прикасаюсь к нему… Я делала то, о чем давно мечтала.
Он бережно ко мне прикасался, я узнала его руки. Мне кажется, я была немного неуклюжей… Мне казалось, хочется всего и сразу, как ребенку. Он медленно меня раздел, и я смутилась, мне хотелось полной темноты и больше одеяла на себе. И вот я взглянула мельком на свое обнаженное тело и на его, и было непривычно, и я прикрыла глаза, и смущение стало уходить… И тогда еще не знала: он любит видеть и смотреть.
И он бережно вошел в меня и… В то время как он был во мне, мне показалось: я – в нем. И теперь ему принадлежала: бери-бери-бери меня. Я чувствовала – как это приятно принадлежать и отдавать себя совсем, растворяться и исчезать… Как приятно, когда выстраивается ритм, когда тело начинает звенеть, когда все мысли исчезли. Все.
от твоих прикосновений дрожат листочки и бабочки, и губы
Запись 6. Невинность
И ты узнал меня. И ты был удивлен.
Сначала возлюбленный возвел меня на пьедестал, думая, что я недоступна, чего не было с самого начала. Ему хотелось бы, чтоб я была недоступна, потому что так интереснее. Интереснее игра.
Но мне не хотелось на пьедестал: тебя сначала возводят, а потом же и сбрасывают. Я поняла, когда это сбрасывают произошло.
Когда возлюбленный стал позволять себе грубые слова. Немножко разочарования хорошо сочетались с глубоким облегчением. Меня сбросили.
Когда тебе говорят, что у тебя плоская грудь и тебе нужен бюстгалтер, да, для этого коричневого платья до пят, ты уже не принцесса. Когда тебе говорят, что ты съела ведро картошки, в то время как это был кулечек картошки фри. Когда тебе говорят про морщинки, когда напоминают высморкаться…
Кажется, это были такие шутки.
Я больше не принцесса… Радостно порхавшие бабочки в животе складывали в тот миг свои голубые крылышки, как если б укладывались на зимовку. Иногда я смотрела на губы возлюбленного, которые очень хорошо знала, они мягкие, сухие и теплые, расслабленные, иногда требовательные… Они умели скользить по телу, и об этом можно было только мечтать, когда лежишь одинокой ночью в постели и смотришь в потолок, и только луна светит в окно и не дает уснуть.
Его губы были мягкими и теплыми, они следовали повсюду. Для них не было преград. Где-то они останавливались и впивались, отчего внутри, в животе, начинало звенеть… Я не знаю, что это… Там что-то открывалось и начиналась жизнь. Эта жизнь в животе вибрировала, потихоньку распространялась на все тело, и вот уже все тело звенело, пронизанное мягкой дрожью, кажется, сокращалось все: кожа, мышцы, каждая клеточка, связки. Голоса не было. Дыхание прерывалось. Глаза смыкались сами и больше их было не разлепить… А губы продолжали скользить, мягко, все вниз, и вниз, и вниз.
Сладкая агония… Слышался голос, он выходил из моего рта, но я слышала: это не мой.
Это не мой голос, я слышала его в первый раз. Возлюбленный молчал, его голоса