Большая книга хирурга. Федор Углов
выписан в удовлетворительном состоянии. А я после этого поучительного для себя случая уже осознанно произвел две или три тотальные резекции желудка при раке его кардиального отдела.
Вот почему, думая о Степе Оконешникове, я полагал: многому уже научился. Пора, брат, пора! И дал знать Степе: пусть приезжает ложиться в больницу.
Когда Степу Оконешникова определили в палату, ко мне заглянула Иннокентьевна. Лицо у нее было тревожным и суровым.
– Надеешься, Федя?
– Не скрою: опасно…
– Ой, Федя, у матерей знаешь как? Иль до конца жизни можем молить Бога за спасителя, иль проклинать станем до гробовой доски…
– Я ведь в таком случае совсем могу не брать Степу на операцию.
– Нет, Федя, – твердо сказала Иннокентьевна, – ты бери, но помни!
Грешно было б обижаться на нее за такую прямоту: страдалец Степа – единственный сын, вся ее вдовья жизнь в нем.
И я начал готовить Степу к операции.
Первым делом заставил его бросить курить, строго пообещав: замечу с папироской – операции не будет. Назначил строгую диету, нужные лекарства. В первую же неделю – на удивление себе – Степа прибавил в весе. Вскоре ткани у него приобрели нормальную упругость, укрепилась нервная система, наладился сон… И хоть я уже не мог считать себя новичком в желудочной хирургии, в разные, самые запутанные ситуации попадал и выходил из них с честью, – не ожидал, что операция у Оконешникова заставит меня пережить страшные минуты, принесет ощущение своего бессилия и я на миг подумаю: стоило ли добровольно ставить себя в такое рискованное положение?
Началось с того, что долгое время мне не удавалось попасть в свободную брюшную полость. Пептическая язва пенетрировала, проникла в толстую кишку, образовав желудочно-тонкотолстокишечный свищ. Значит, пища из желудка поступала в верхний отдел тонкой, а затем оттуда в средний отрезок толстой кишки и был выключен из пищеварения значительный отрезок кишечника. Кроме того, язва проникла в переднюю брюшную стенку, образовав единый узел, в котором прочными спайками соединены желудок, петли тонкого кишечника, толстая кишка, сальник и брюшная стенка. А весь этот комплекс, в свою очередь, интимно припаян к печени, желчному пузырю, поджелудочной железе. Попробуй-ка все это разъединить так, чтобы не вскрыть просвета кишки или не поранить крупного сосуда! А без такого разъединения невозможно было понять, куда что проникает, – рентгеновского кабинета мы не имели…
Установив диагноз, я приступил к ликвидации патологических соединений. Отделил толстую кишку и, освежив край раны, ушил отверстие в ней трехэтажным швом. После тщательной дезинфекции начал резекцию желудка вместе с анастомозом… Если наличие спаек при обычной резекции затягивает операцию на час-полтора, то мощные сращения, когда к тому же нужно удалять и часть желудка, и часть тонкой кишки, удлиняют операцию на несколько часов.
Тут я не замечал времени. Некогда было хоть на минутку