Зависимое сельское население Римской империи (IV-VI вв). Александр Александрович Шевченко
Из них следует, что крестьяне начали покидать свои земли в результате усилившегося налогового бремени при Диоклетиане; как утверждает Лактанций, увеличение армии и чиновников привело к росту налогов (Lactanc. De mort. persec.). Что касается позднеантичного историка Аврелия Виктора, то он в жизнеописании Диоклетиана ничего не говорит о массовом бегстве крестьян. Этот автор достаточно скупо пишет, что Диоклетиан наложил на Италию большое налоговое бремя, что впоследствии стало разорительным: «На часть Италии была наложена большая тягота податей. Ведь в то время как каждая (провинция) прежде вносила одинаковые и притом умеренные платежи, чтобы на эти средства могли кормиться войско и император, которые всегда или большей частью находились (именно в Италии), был введен новый закон относительно жалованья солдатам. При скромных потребностях того времени это было вполне выносимо, но в наше тяжелое время стало разорительным» (Aur. Viet. XXXIX, 31–32)[216] (перевод В.С. Соколова). Исходя из сообщения Лактанция, мы можем предположить, что увеличение налогов при Диоклетиане было одной из причин массового бегства земледельцев со своих земель, наряду со злоупотреблениями влиятельных лиц относительно распределения налогов и привилегиями сенаторов, освобожденных от ряда налогов и повинностей. Так или иначе, мелкие земельные собственники бегут от налогов, и, по справедливому замечанию М. Миркович, их численность в эпоху домината существенно уменьшается[217].
Обратимся к непосредственным причинам прикрепления свободных арендаторов земли. Как отмечалось выше, Сальвиан и Либаний упоминают бегство земледельцев от налогов на земли могущественных лиц (Lib. Or. XLVII, 7-11; Salvian Gub. Dei V, 8). Получается, что колоны, после прикрепления к своим земельным участкам, лишались права покинуть свое место жительства и прекратить выплачивать налоги. Вместе с тем, Константин, прикрепляя колонов, с одной стороны легализовал патронат над ними, с другой стороны, перекладывал на патронов ответственность за сбор налогов с этих колонов. В более поздних конституциях, относящихся к патронату, достаточно четко прослеживается причина, по которой государство легализовало его. Например, в постановлении Валентиниана 366 г. прямо указывается, что на патронов возлагается ответственность за сбор налогов: «Согласно общераспространенной обязанности требовать уплату, пусть те, у кого есть земельная собственность, признают (за собой) повинность уплаты налогов за своих колонов-оригиналиев… которые, как выяснится, занесены в цензовые списки в тех местах…» (С. Th. XI, 1, 14; С. J. XI, 48, 4)[218]. Конституция Гонория и Феодосия 415 г. также подтверждает то, что государство легализовало колонат из фискальных интересов. Согласно этому постановлению незаконный патронат (патроциний) признавался законным, если он был установлен не позднее 397 г., однако такой патрон обязан был нести ответственность за налоги со своих колонов: «Пусть прекратится расследование префектом претория Аурелианом Валерия, Феодора и Фарсадия с тем, чтобы суду Августалиана были отданы только те, которые начали
Aur. Viet. XXXIX, 31–32: Hinc denique parti Italiae invectum tribu-torum ingens malum. Nam cum omnia eadem functione moderateque ageret, quo exercitus atque imperator, qui semper aut maxima parte adorant, ali possent, pensionibus inducta lex nova. Quae sane illorum temporum modestia tolerabilis in pemiciem processit his tempestatibus.
Mirkovic M. The later Roman colonate and freedom… R 124.
С. Th. XI, 1, 14: Impp. Valentinianus, Valens. Penes quos fundomm sunt, pro his colonis originalibus, quos in locis isdem censos esse constabit… recepta conpulsionis solicitudine implenda munia functionis agnoscant…