Пророчество. черно-белый мир #3. Липа Павлова
возмущен подобным обращением с девушкой, – хотя, она навела меня на кое-какие мысли. Вера заметила, что некромантский допрос не возможен, потому что мозг убитой вынули и размозжили, будто специально. А много ли народу знает, что для такого метода дознания нужен неповрежденный мозг?
Сотрудники отдела убийств задумались, это предположение существенно сузило круг подозреваемых.
– Группа лиц, осведомленных о способностях некромантов и имеющих в своем распоряжении достаточное количество для обработки тела средства дезинфекции, смывающее любую органику, а именно в таком средстве и была будто искупана жертва.
– Военная база не так далеко от места, где было найдено тело, но военные могли просто прикопать ее где-нибудь на территории, зачем переносить его в ту подворотню.
Это была лишь одна из теорий, но отвергать ее мы не могли, каждая версия нуждается в проверке, Эдвин поднялся первым, им с Винсом сегодня не скоро предстоит вернуться домой. У выхода с управления, они догнали Веру, девушка стояла, понурив голову.
– Эй, боец, чего приуныла, – грустная улыбка на милом личике, это не для тебя, малыш, и чем раньше ты поймешь это, тем больше веры в этот мир сохранишь.
Мимо прошел Маркус Хилл, из отдела краж, кивнул ему на прощание, мы часто пересекаемся на расследованиях и Маркус не раз приглашал меня перейти в его отдел, я бы и перешел, только не могу оставить Винса и Асти.
Вода, что лилась из крана была практически кипятком, мочалка жестко скребла кожу, но я никак не могла отмыться, на душе было пусто и тяжело, вернувшаяся Милс, бесцеремонно вошла в мою ванную, девушка воодушевленно рассказывала мне о том, как здорово прошел ее день, как хорошо работать вместе с господином Зув, как много она узнала и что ей не терпится вернуться в лабораторию. Не выдержав, я, наконец, разрыдалась, разделяющая меня и Милс шторка резко была отброшена прочь.
– Вер, ты что? Что случилось?
Слезы душили, – я ошиблась, Милс, это не мое, я не могу больше, не хочу больше…
Не побоявшись намокнуть, подруга обняла меня и прижала к себе, – ох, Вера, ты слишком близко все принимаешь к сердцу, – утешить меня никто не мог, уже лежа в постели, я послала сообщение родителям, я их так люблю, ответ пришел тут же, – «и мы любим тебя, сердечко наше». Меня захлестнула очередная волна слез, я вспоминала того мальчишку, что свел счеты с жизнью в 15 лет, вспоминала его мать, как же страшно может повернуться жизнь и как мы ее не ценим.
Утром, едва переставляя ноги, я плелась на работу, в кабинете было пусто, посидев несколько минут, я уже собралась зайти к Асти, но тут дверь распахнулась, пропуская самого начальника отдела, застегивавшего свою куртку, – собирайся, тело на Звездной, все на выездах, была поножовщина у ночного клуба, бешенная выдалась ночка, – я не хотела ехать, не хотела больше видеть трупы, но я профессионал, это мой долг. Перекинув сумку через плечо, я была готова идти хоть на край