Ты мой! ИСКУШЕНИЕ. Walentina Gres
отвечать. Но когда он заговорил, его голос был хриплым и тихим.
– У отца были проблемы с сердцем. Уже давно, – замолчав на время, он заговорил вновь. – Мою аварию он вынес стойко, хоть ему и было тяжело. Даже скандал, устроенный Маринкой, он выдержал. Хотя он уже тогда понял, какую ошибку совершил. С каждым днём он выглядел всё хуже и хуже. В один из вечеров он пришёл ко мне сюда и долго сидел. Он много чего мне тогда поведал, а ещё попросил прощения. Он также просил отыскать вас и вымолить прощение за него. А утром он уже не проснулся. Я знал, что когда-то это случится, но не думал, что так быстро, – он вновь замолчал, в этот раз надолго. Я тоже молчала, боясь спугнуть момент тишины. – Мать страдала больше меня, она его любила, хоть и не всегда поддерживала. Последней каплей для нас стал диагноз врачей. Они все как один твердят, что я никогда не смогу ходить!
– Но твоя мать…
– Что моя мать? – перебив меня, немного грубо спросил он.
– Она сказала, что ты сможешь ходить, – проговорила я обескураженно.
Я не могу понять, кто из них мне солгал. Если всё же она, то какой ей в этом прок?
– Она до сих пор не теряет надежду. Верит, что я смогу подняться на ноги, – усмехнулся Дмитрий. – Но она заблуждается! Максимум, на что меня хватит – это инвалидное кресло!
В комнате вновь повисла тишина, которую никто из нас не спешил нарушить.
Не знаю, о чём думал Дмитрий, а лично я думала о том, как бы ему преподнести новость о детях. Как я поняла, он не увидел моего интересного положения (хотя его, если честно, трудно не заметить), так как толком и не смотрел на меня. Я думаю, если бы он заметил мой живот хоть краем глаза, то уже спросил бы об этом.
– Помнишь ту ночь в домике на острове? – задумчиво спросила я.
– Её тяжело забыть, – тихо проговорил Дмитрий. – Я даже не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь за это…
– Мы простили тебя за это. Уже давно, – сказала я и, опустив руку на живот, нежно погладила его.
Да, я действительно простила ему тот случай, правда тогда я считала Дмитрия погибшим. И только этот факт помешал мне тогда избавиться от малышей. Но сейчас это не имело никакого значения. Что толку ворошить прошлое? Если можно попытаться сделать лучшее будущее.
– Это то, что я думаю? – сдавленным голосом спросил Дмитрий.
Я подняла глаза и обнаружила, что взгляд Дмитрия устремлён на мой живот, а сам он пристально следит за моими руками. Вот теперь уж точно заметил!
– Да! – ответила я. – Я, в принципе, поэтому и приехала к тебе. Когда твоя мать приехала ко мне и сообщила что ты жив, я была в замешательстве, даже напугана. Она просила меня приехать сюда и поговорить с тобой. Если честно, сначала я ей отказала.
– Почему? – перебил меня Дмитрий.
– Потому что испугалась! – пояснила я. – Они пошли на многое, чтобы мы держались подальше от тебя. Откуда мне было знать, не была ли это очередная ложь? Мало ли что они вновь могли удумать! Ты уж извини за фамильярность в сторону твоих родителей, – проговорила я, – но они это заслужили!
– Что же заставило тебя