Мифы о русском воровстве, душе и долготерпении. Владимир Мединский
повторюсь, Посошков считал, что деньги, материальное богатство, экономика – вовсе не главное в жизни общества.
Больше стяжания вещественного богатства мы должны «заботиться о невещественном богатстве, то есть истинной правде». Только при общем согласии и христианской любви друг к другу «вси обоготятся», а царские сокровища «соизлишествам наполнятся, потому, что правда никого не может обидеть», «правде – отец Бог и правда вельми богатства и славу умножает…»
Адам Смит как человек практичный никогда не забивал себе голову подобной православной «ерундой».
Во-вторых, Посошков не считал предпринимателей главными людьми в обществе и государстве. Есть люди, которые должны заниматься бизнесом, а другие – может, вовсе и не должны.
В-третьих, Посошков был большим сторонником сильного государства.
Центральную роль в обществе, по его мнению, должно было играть монархическое государство и сам монарх, располагающий всеми возможностями для достижения «общего блага» всех сословий. Он наивно полагал, что государство даже может произвольно определять стоимость золота, серебра да и вообще всего на свете. Мечтал о том, что государство в состоянии установить «естественную, справедливую цену». Причем предлагал решить вопрос очень просто: «Буде кто взял цену… излишнюю, взять штрафу да высечь батогами или плетьми, чтобы впредь так не делал»[45]. Какая уж тут «невидимая рука» рынка. Имеет смысл сравнить взгляды Адама Смита и Ивана Посошкова в виде таблицы.
Что тут сказать? Взгляды Посошкова современному человеку могут казаться идеалистическими и даже детскими, в то время как Адам Смит выглядит практичным и очень убедительным. Все это так. Но не будем отрицать, нравится это кому-то или нет, что тысячелетие православия все же сформировало определенный тип поведения людей. И без учета народной психологии ни экономические, ни какие-то иные реформы не могут достичь в России полного успеха.
Поэтому нам и кажется чужим, чуждым этот выкованный из серебряных pounds of sterlings «экономический человек» Адама Смита. Бизнесмен-протестант, лишенный чувства сострадания. И любви к ближнему. Для которого всякое вмешательство в экономику – посягательство на «естественную свободу» человека.
Нам (подчеркну, что говорю не о себе лично, а о том социальном настроении, которое сегодня явно превалирует в обществе) ближе образ государства как единого Дома, в котором пусть живут разные сословия, разные люди и идеи. Но в котором экономика – не цель, а средство.
Печально, что сочинения Ивана Посошкова стали известны слишком поздно. Зато Адама Смита в России ожидал шумный успех. В 1802–04 годах в переводе русского посла в Лондоне С. Воронцова сочинения Смита издали в России аж в четырех томах.
С тех пор развитие России и русской экономической мысли во многом определялось теориями Адама Смита и его последователей.
После Петра
Национальные традиции вести дела на основе устного договора не умерли и после Петра.
Русской
Послушаешь, бывает, в Думе некоторых современных «левых» политиков-экономистов и диву даешься: ну точно – Посошков. Только вот, как будто взяв на вооружение его забавную и по-детски наивную теорию справедливого «государственного регулирования розничных цен», они почему-то упускают из виду все остальное.