Ретивые легенды Великой Отечественной войны. Калёный серп и молот боевитой братии. Алекс Динго
Вся жизнь пролетела перед глазами. «Один, два, три, четыре… Ползут гады… Ничего… Сейчас мы Вам врежем…». Политрук оглянулся. Солдаты на взводе. Клыкастые бойцы уже наготове. Кто – то ворчит. Сердце сжимается, взирая на пушистый бойцов. Но отступать нельзя. Приказ есть приказ.
– Уже близко. Первую собаку запускайте, – махнув рукой, отдал команду политрук.
Проводник Сеня Лесной, приподняв, отпустил пса Шарика. Бурый кобель взвыл, дёргая задними лапами. Морду вытянул, устремляя отчаянный взор на вражеский танк. Не дрогнул малыш.
– Давай Шарик. Бей гадов. Я тебя не забуду, – произнёс инструктор, прослезившись.
Шарик, освободившись из – под опеки, быстро побежал по слегка заснеженному полю. Только пятки засверкали. Поджал слегка треугольные уши. Вытянулся в прыжке во всю длину. Шерсть, обдуваясь ветром, взъерошилась. Из пасти показался язык.
– Ууууаааууууауа, – взвыл кобель.
Советские солдаты, сидя в окопах, замерли. Они с содроганием сердца смотрели на собаку. Рядовой Лукашенко крепко в руках сжал приклад пулемёта Дигтярёва. Задёргался левый глаз. «Давай малыш. Вреж – ка им по самые помидоры. А мы добавим…».
«Бронебойщик «Шарик, быстро пробежав по полю несколько сотен метров, нырнул под вражеский танк T-IV. Взведённый боевой механизм сработал. Тут же раздался гулкий звук от сильного взрыва. Танк, заметно дёрнувшись, остановился. Днище пробило насквозь. Потянулась вверх копчёная глыба дыма. Вспыхнул огонь в кабине. Немецкие танкисты погибли мигом. У механика Ринга разорвало внутренние органы. Он быстро скончался. Ещё двоих из экипажа пронзило осколками. Спина радиста Стефана превратилась в решето. Светло-русый связист принял неестественную позу.
Пёс Шарик геройски погиб на месте. Его плоть разорвало на части. Кровью окропился снег.
– Ну, вот и всё Шарик. Я не забуду тебя, – тихо произнёс проводник «бронебойщика».
Сеня Лесной слегка округлил глаза. Ему вдруг показалось, что душа собаки запарила в воздухе. «Не может быть… Мне кажется… Нет…». Он, прижавшись к стенке окопа, закрыл глаза.
Политрук – комиссар Геннадий Ченцов, глянув в бинокль, осмелел. Вновь махнул рукой, давая приказ к бою.
– Давайте. Пускай вторую собаку, – громко скомандовал он.
Проводник Александр Новосёлов родом из небольшой деревни. Ему хорошо известно, что такое хозяйский пёс. Он выпустил из рук клыкастого бойца Чарли. Малыш, хрипя, уже вовсю рвался в бой. Только пусти. Задние лапы выпрямились. Оттуда вылетел снег.
– Ууууаааввв, – звонко гавкнул дюжий кобель.
Пёс Чарли, направив невозмутимый взор на немецкий танк – PzKpfw VI, быстро побежал по заснеженному полю. Шерсть взъерошилась. Он, виляя хвостом, стремительно приближался к танку. Механик заметил приближающуюся цель. Затрещали пулемёты. В поле покосило несколько сухих растений – липучек. Пуль дорожкой вонзались в стылую землю. А пёс, чуть пригибаясь, всё бежал. Из ноздрей вылетел пар. Язык висел на нижней челюсти.
– Уууаааууууу…
– Давай