Семья Берг. Владимир Голяховский
партию большевиков, ты бы сразу стал лучше разбираться в обстановке.
Но Павел Берг никак не мог представить себе, как принадлежность к партии способна помочь уровню понимания. Разве только ему придется повторять за всеми большевиками все то, что они говорят. Но для этого нужно отучиться думать самому, а думать ему как раз нравилось все больше; повторять же за другими он не любил: ему хотелось жить своим, а не чужим умом.
За годы военной службы Павел превратился в опытного, крепкого кавалериста-рубаку. В атаках он бесстрашно бросался в самую гущу боя. Его громадная фигура и сильная рубящая рука производили на врагов жуткое впечатление. Однажды во время боя бойцы попали в засаду: из пулемета перебили половину их эскадрона и застрелили командира. Красноармейцы растерялись, повернули коней назад, начали отступать. В Павле вскипела кровь, он крикнул:
– Эскадрон, за мной!
Растерявшимся бойцам нужна была громкая и решительная команда – они развернули коней, помчались за Павлом и – победили. Сам командующий Буденный потом хвалил Павла перед строем, назначил командиром эскадрона и наградил именной шашкой.
Однажды в апреле 1920 года на фронт на Северном Кавказе прибыл специальный поезд. Среди бойцов пошли разговоры:
– Говорят, сам предвоенсовета Троцкий прибыл.
– Это кто же такой?
– Говорят тебе – предвоенсовета. У самого Ленина главный военный комиссар.
– Это вроде как министр военный, что ли?
– Похоже. Он, говорят, по горячим точкам ездит, речи толкает и порядок наводит.
Очень разволновался и их комиссар Мехлис, побежал в вагон начальника. Через некоторое время решительной походкой оттуда вышел невысокий человек с козлиной бородкой и пронзительным взглядом из-под пенсне. За ним важно шел командарм Буденный с длинными закрученными кверху усами, а следом мягко семенил Мехлис.
Бойцов на конях построили в длинное каре, кони мотали головами, трясли гривами, рыли копытами землю – стоять на месте не привыкли. Троцкий забрался на телегу, бойцы комментировали:
– Речь говорить станет.
– Сдается мне что-то, будто он на еврея схож.
– Так он и есть еврей. Бронштейн ему фамилия.
– А как же так – Троцкий?
– Значит, другую фамилию взял.
Услышав, что Троцкий еврей, Павел стал внимательнее к нему приглядываться. Впервые в жизни он видел такое чудо – еврей служит в самом высоком военном чине, командующим всеми войсками, фактически военным министром. И Павел вспомнил своего братишку Семку Гинзбурга, который тоже мечтал – а может, станет когда-нибудь министром. Наверное, Семка был прав: все может случиться при советской власти, даже с евреем.
Говорил Троцкий очень зажигательно, с неистовой энергией, много и выразительно жестикулировал, делал значительные паузы. В своей речи он ободрял бойцов, хвалил их за подвиги и победы:
– Товарищи бойцы, конники славной Первой конной,