Это Америка. Владимир Голяховский
но потом все равно убежал раньше нее.
Баттони сдержала обещание, помогла Лиле связаться с Алешей по телефону.
– Можете говорить, сколько вам надо, я пока выйду по делам.
Лиля надеялась, что Алеша скоро приедет к ним, но он сказал:
– Лилечка, я рад, что вы уже в Риме. У вас деньги есть, вам хватает?
– Денег хватает, нам тебя не хватает.
– Меня не пускает русское посольство, не дает паспорт. Я еще считаюсь гражданином России и не могу уехать без их визы. Они меня держат заложником.
– Алешенька, это ужасно! Что же теперь делать? Я так тоскую по тебе…
– И я тоскую, дорогая моя. Буду сражаться с ними всеми силами. И пришлю вам денег, чтобы вы пока продержались.
– Мы продержимся и будем очень-очень ждать тебя. Целую тебя, любимый.
– И я целую тебя, и Лешку тоже.
Квартиры в Риме оказались дорогие, пришлось бы приплачивать к тому, что давал ХИАС, а денег у Лили было мало. Дешевые квартиры сдавались в древнем морском пригороде Рима – Остии. Южане с Украины и из России, бухарцы из Средней Азии и евреи из кавказских республик предпочитали обосновываться в Остии. Там скопилось более двух тысяч беженцев, образовалась колония. Люди получили возможность открыто заниматься частной торговлей и неплохо зарабатывали. Деловые и предприимчивые, они организовали продажу привезенных сувениров, вовсю процветали мелкие русские лавочки. Некоторые даже умудрились открыть дешевые русские рестораны. Скопив немного денег, они разъезжали по Италии – посещали Милан, Венецию, Неаполь, Сорренто.
Покупали на паях дешевые старые автомобили и ездили на них, с удовольствием называли свое пребывание в Вечном городе «Римские каникулы». Но Лиля и Лешка уже насмотрелись на эту публику и не хотели жить в постоянном контакте с ними. К тому же сама возможность жить в великом городе, ходить по нему, посещать музеи и галереи привлекала их чрезвычайно.
Адреса, по которым можно было ездить, вывешивали на доске в тесном вестибюле ХИАС. Лиля с трудом переписала текст и несколько адресов и уныло ездила по ним. Интересно было ходить по улицам, наблюдать жизнь итальянцев, любоваться архитектурой, но поиск квартиры оказался делом сложным и хлопотным. Стояла изнуряющая летняя жара, до самого вечера было трудно дышать. Она удивлялась тому, что большинство улиц и тротуаров в старой части Рима были такими узкими. Но вскоре поняла, что облегчение от жары наступало, только когда входишь в тень. И мраморные полы в квартирах были не роскошью, а необходимостью – они тоже давали прохладу.
Найдя очередную квартиру, Лиля звонила у двери. Выходила хозяйка, Лиля здоровалась с ней по-итальянски и протягивала переписанный текст с просьбой о найме. Говорливая, как все итальянцы, хозяйка начинала что-то быстро-быстро лопотать, все время жестикулируя. Лиля покорно слушала одну-две минуты, не понимая ни слова, потом указывала хозяйке на место в бумаге, оставленное для цены. Хозяйка вписывала цифры, и когда Лиля видела сумму, то быстро благодарила и уходила. Квартиры были не по карману. Та же сцена повторялась много раз.
Отпущенные