Такие сложные простые истины. Елена Николаевна Чутская
тупые диваны, видимо для тех частных лиц, которые не входили в совет, но присутствовать здесь им всё же не запрещалось. Там уже расположилось несколько человек. Все мужчины среднего возраста, в приличных дорогих костюмах, обувь вычищена до блеска. Свободного места было достаточно, я присела с краю.
Через пять минут вошел пожилой энергичный председатель, и собрание началось. За длинными нудными речами ничего толком нельзя было разобрать. Понятно было одно, что бизнес успешно развивается, крепко стоит на ногах зарубежных инвесторов и вот-вот должен встать на свои собственные ноги, но всё-таки для этого ему пока чего-то не хватает, какого-то волшебного слова. Настала очередь выступления Пети, т.е. Петра Ивановича. Справился он хорошо, всё четко разложил по полочкам, так что моя помощь была в принципе и не нужна. А так как время подходило к долгожданному обеду, толком его никто уже и не слушал. Председатель встал и объявил перерыв.
Уже в коридоре перед модным и дорогим буфетом бизнес-центра я подошла к финдиректору.
– Пётр Иванович, я вам здесь ещё нужна?
– Вы, Леночка, мне нужны всегда, – прозвучал вполне определенный ответ. При этом Петя поправил на носу очки, надул капризно пухлые губы и стал похож на обиженного ребёнка.
– У меня в офисе работы много, а доклад вы свой уже прочли. Что мне здесь делать? – уступать ему не хотелось.
– Хорошо. Можете ехать обратно, только на метро. Машина мне самому нужна.
Ну и жучара! Значит, как лезть под юбку – это всегда, пожалуйста, а как отвезти женщину под дождём обратно на работу, так машина, видите ли, самому нужна. Сволочь!
Пока через обувной магазин добралась до офиса, был уже конец рабочего дня. Я сразу же занесла туфли Оленьке и в дверях приёмной столкнулась с Тамарой Геннадьевной. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять: со мной произошло что-то из ряда вон выходящее. Молча повела в свой кабинет.
– Рассказывай! – из-под стола достала бутылку ирландского ликера, две малюсенькие стопочки.
Я категорично замотала головой и готова была уже разрыдаться. Главбух сделала гениальное действие: убрала ликёр и также волшебно водрузила на стол коньяк! Первую рюмку я выпила залпом. Тамара тут же открыла коробку конфет, откуда-то из воздуха материализовался нарезанный тонкими дольками лимончик.
– Я даже моргнуть не успела, а он уже у меня под юбкой… – я пыталась всё связно рассказать, но накипевшая злость путала ход мыслей. – И вот что обиднее всего, Тамара Геннадьевна, ( та наливала третью рюмку), я ведь не московская гимназистка-институтка тринадцати лет, могла бы и перетерпеть, но почему-то уж очень мерзко стало и… гадко… И почему я? Ведь он же за молоденькими секретаршами всегда ухлёстывал…
– Видимо, на более зрелых потянуло, – вздохнула Тамара Геннадьевна, пережевывая и долго смакуя дольку кислого лимона. – Да…, Елена Алексеевна, не позавидуешь тебе теперь.
– Это почему? – встрепенулась я всем своим отупевшим