Дети грядущей ночи. Олег Сухамера
все обошлось, слава пану Езусу, …в отличие от меня, – пан Адам закурил, сквозь клубы дыма окидывая визитера внимательным ироничным взглядом. – И? Что пану Михаилу нужно?
– Так это… – мучительно пытался придумать Мишка. – Это самое… А! Мамка послала спросить, не нужны ли случайно пану Еленскому яйца?
Серые глаза пана Адама на миг сделались колючими, он поджал губы, а мягкое до этого лицо вдруг вытянулось и приобрело отрешенно высокомерное выражение. По внезапно изменившейся атмосфере Мишка понял, что ляпнул какую-то глупость.
– Не, если пан не кушает яйца, то я пойду. Можно?
Внезапно старик расхохотался.
– Господи, дитя, как же все-таки испортила меня жизнь. Прости. И крупные ли яйца? Почем продаете? Ух-ух… откинулся в кресле пан Еленский, настроение его явно улучшилось.
– Так двадцать копеек корзинка! Как у всех. Будете брать?
– Конечно! Пан должен выручать пана. Берем! – неожиданно подмигнул мальцу калека.
Мишка не поверил собственному везению. Корзина яиц у всех стоила пятнадцать, а тут нарисовался серьезный навар на ровном месте.
– Так я сбегаю? – вскинулся Мишка.
– Погоди, – повелительным жестом остановил пацана пан Адам. Порылся в бархатном жилете и извлек из карманчика на животе блестящую желтую монетку с профилем Николая. – Вот тебе пять рублей. Скажем матери, что буду брать яйца три раза в неделю. Но…
– Что «но»? – Мишка в ужасе отдернул от монеты руку в испуге, что сейчас пан Адам попросит продать бессмертную Мишкину душу.
– Но скажи маме, пусть ясновельможная пани купит сыну нормальную рубаху, штаны и обувь. Негоже шляхте выглядеть мужиком. Это тебе первый урок. Запомни, пан Михаил. Быть человеком надо при любых обстоятельствах. Надо! Даже тогда, когда это невозможно.
Мишка почувствовал, как от взгляда собеседника побежали мурашки за шиворотом драной рубахи. Старик посмотрел пристальней, и пацану показалось на миг, что его сердце кто-то взял в теплые ладони, погладил и отпустил. Все ж колдун! Но не такой злой, как все болтают.
– Не смею более задерживать пана, до встречи.
Пан Адам отвернулся и отсутствующе посмотрел в окно, всем своим видом давая понять, что аудиенция закончена.
«Тяжко без хозяина, доход от рыбалки кормил семью, а тут – ни рыбы, ни денег, ни поплакать, уткнувшись в крепкое Иваново плечо, – рассуждала про себя Софья, наполняя мешки крупной картошкой. – Мелкую сами съедим, а за крупную какую копейку выручим. В конце зимы – самая цена. Ганне надо платье, у Стася пальцы торчат из разлезшегося ботинка, и чаю бы не мешало, чабрец и ветки малины опостылело заваривать». Вспомнила тут же широкую улыбку Ивана, его смешную присказку: «Я без чаю не скучаю, лишь бы водочка была», улыбнулась внутренне в ответ былому. Выпивоха из мужа был никакой, пару рюмок, и не хотел больше. Говорил, мол, не люблю, когда туман в голове, мне своей дури хватает.
Загрузили мешки на подводу Ерабья. Мужик жил с того, что возил деревенских на своей старой кляче аж до самого Браславского рынка. С кого гривенник,