Записки феминиста. О женщинах и не только, с любовью и улыбкой. Александр Зантович
справившись с завтраком, приступили к матрасам.
Если бы в соревнованиях по бобслею побеждали не самые быстрые, а те, кто больше всех орет, обильно засыпая себя снегом, совершенной формой снаряда для этого вида спорта стал бы матрас.
Стар и млад предавались наматрасному фристайлу от всей души. Особенно безумствовали отцы. Именно они больше всех импровизировали: гоняли на пузе, задом наперед, ставили рекорды скорости.
Мне досталась дополнительная радость – подъем матраса обратно на гору с бесконечно счастливым трехлетним утяжелением на борту. Пока я тянул сына к старту, он, по примеру старших товарищей, тоже крутился на матрасе ужом, прыгал, плюхался на пузо. Видимо, искал способ улучшить аэродинамику и облегчить, таким образом, мне работу.
Потом местный работник Иваныч катал нас на санях. Настоящих. На лошадином ходу. Видимо, Иваныч считает себя балагуром не хуже Урганта. Всю дорогу по зимнему лесу он сыплет заготовленными шутками. Мы весело смеемся, потому что лошадь пукает.
– Видишь попу? – спрашивает сын Мишка. – Она там, за хвостом!
Кульминацией дня стали лыжи. Если жизнь кажется вам унылой, смело бегите на них в лес.
Надо оговориться, что, когда я стоял на лыжах в последний раз, Советский Союз еще существовал и неплохо себя чувствовал. Причем это были горные лыжи. Но мне сказали: раз я умею играть в баскетбол, лыжи – не проблема. Еще один из гостей тренировался на икс-боксе. Резюмировал так: «Раз плюнуть!»
Компетентно хочу заявить, что ходьба на лыжах и баскетбол оказались удивительно мало похожи.
По-моему, это развлечение совсем не эргономично. Лыжи и палки не ощущаются как продолжение тебя самого. Постоянно хочется сбросить с себя этот глупый антураж и пойти пешком.
Я слышал, спортсмены натирают лыжи медвежьим салом, чтобы они лучше скользили. Мои тоже кто-то натирал, но ошибся в направлении. Они прекрасно скользили врозь и как-то нехотя вперед. Постоянно приходилось собирать ноги. А палки только усложняли дело, стараясь если не порвать штаны, то хоть лыжину поцарапать.
Из двух женщин, непринужденно бежавших по лыжне впереди меня, успевая наслаждаться видом заснеженных лап пролетающих елей, я за час смог опередить только одну.
Это стоило мне восьми литров живого веса.
В перерывах между судорожными вдохами и выдохами я тихо матерился.
Ближе к финишу вспотели трусы. Потом майка, кофта, шапка и перчатки. Пуховик и непромокаемые лыжные ботинки лоснились от пота, как бока загнанной лошади. Видимо, точно также со стороны выглядели и мои бока.
Вы знаете, все когда-нибудь кончается. Даже бесконечные лыжные трассы.
Если вы видели спортсменов на финише сорокакилометровой дистанции – как они падают за чертой, как им не хватает сил стереть соплю, рот хватает воздух, глаза огромные и пустые – то можете представить мой эффектный въезд на базу.
Я заметил интересное свойство вещей.
Щи со сметаной, плов и горячий чай совершают качественный скачок по всем