О блокировках и свободе. Творческий коллектив программы «Overtime: другой эфир»
никакой другой не надо,
Кто с ней останется до самого конца.
Чтоб слышать, как посапывает хлипко
Природа в безмятежно сладком сне
Под ветра русского божественную скрипку,
Что слышится в движении каждом мне.
Люблю тебя! Тобою восхищаюсь!
Тобой дышу! Тобою я горжусь!
Тобою дорожу! Тебе я каюсь!
Моя единственно-березовая Русь!
Лесников Валентин
«Родился в 1947 году, 30 мая в городе с лирическим названием Анжеро-Судженск Кемеровской области, с восемнадцати лет живу в Санкт-Петербурге (Ленинграде), русский, ныне пенсионер, образование высшее, закончил в 1977 году Ленинградский государственный университет, по специальности геофизик. Большую часть жизни посвятил морю, побывал в около 100 стран мира, был во всех океанах и на всех континентах (кроме Антарктиды).
Стихи пишу с шести лет, в последующем обращался к тому периодически и были небольшие публикации. Со временем выработался свой взгляд в отношении к поэзии, где главным условием будет то, что поэтом может считаться тот, кто со своим словом мог быть впереди народа, а не позади него. То есть нужно писать стихи хорошо: красиво и свежо, оригинально и изысканно, неповторимо и неотразимо, чтобы приковывало внимание любого читателя.
Вместе с тем пишу картины (в основном, портреты), играю на некоторых музыкальных инструментах и долгое время увлекался созданием гравитационного двигателя. Дома имеются домашняя библиотека, насчитывающая около 10 тыс. томов книг, среди которых сотни книг посвящены поэзии, и есть немало всяких коллекций со всего света, что превращает моё жилище как бы в музей в миниатюре.
Кроме того, являюсь членом Русского Географического общества, имеется несколько правительственных наград. Семья: жена и сын были в прошлом».
От автора.
Я Пушкина сумел в себе открыть
Я Пушкина сумел в себе открыть,
В своей душе весьма неугомонной,
Чем мог безумно её обворожить,
Пускаясь в реверанс бесцеремонный.
Порой всплывать намерен образ гения —
И пушкинские памятны места,
Где нас встречают «чудные мгновения»,
Что словно то идёт от Божьего перста.
И ночи белые терзают душу славно,
Зажечь стремятся сказкой небосвод,
Что вечер с утром делят своенравно,
Свой образуя дивный хоровод.
Вовсю порхать снискало ликование,
Спеша внедриться в пламенный полёт,
В его то амплуа – «очей очарование»,
В пылу купаясь осенних позолот.
И кем та осень не раз была воспетой,
Вытворяющей кадрили и канкан —
В сезон быть склонна наряженно одетой —
В багрец и в золото расшитый сарафан.
И Петербург его чарует тоже,
Чей трепетный балет нёс страстный фуэте,
Чем озаряясь, с Наталией сидя в ложе,
Где предавались волшебной суете.
Кто был на публике вечно узнаваем,
Чьи классно бакенбарды его острили нос,
И кучерявостью весьма обуреваем,
И в ком неистово пылает чудо грёз.
Кто