Бриллиантовый джокер. Сергей Соболев
рявкнул Полковник, после чего уставился на другого парня, который стоял здесь же, потупив взгляд. – Ну а ты?! Какого черта ты не смотрел на мониторы?! Чем ты тут занимался? Спал?
– Ну так угонщика же… это… только в одном фрагменте видать было! – не поднимая глаз, сказал секьюрити. – Он так ловко прошмыгнул… согнувшись… за машинами… А я следил за этими пьяными… хотел уже тоже выйти, чтобы, значит, погнать их пинками…
– Если кто-то и заслуживает хорошего пинка, так это вы двое! – Полковник выщелкнул из комплекта записывающей аппаратуры кассету и сунул ее себе в карман. – Сейчас приедет смена, сдадите ей пост! Разговор продолжим в конторе… хотя о чем, спрашивается, мне с вами говорить?!
На пороге появился «бодигард» – он выходил из помещения, чтобы сделать по указанию шефа несколько звонков людям, которые могли бы оказать им помощь в данной ситуации (а всякого разного знакомого люда у них в городе до черта, включая и связи в местном преступном мире).
– Ну что, Рокис? – спросил у него начальник. – Появились зацепки?
– Народ «озадачен», сейчас дружно возьмутся рыть землю, – разворачивая новую пластинку жвачки, сказал его крупногабаритный помощник. – Полагаю, еще этим вечерочком кто-нибудь что-нибудь сообщит по нашему делу… Не всем, правда, дозвонился… Кое-кто спрятался в своих норах… Ну и их тоже найдем!
– Про премию слушок пустил?
– Да, конечно, – двигая мощными челюстями, сказал сотрудник. – Как ты и сказал: двадцать штук баксов, если кто тачку вернет. Желательно до семи утра. Тогда чисто без вопросов и претензий. Пять штук за стоящую наводку. Не вернут… ну тогда уже будет совсем другой разговор.
ГЛАВА 5
Стасу Нестерову пришлось провести в камере, расположенной в первом корпусе Вильнюсского СИЗО «Лукишкес», немногим более полутора суток: всю среду и часть четверга.
Все это время он пребывал в камере в гордом одиночестве – второе койко-место пустовало. На допрос пока не водили; требование о немедленной встрече с адвокатом было проигнорировано; на просьбу разрешить ему позвонить по телефону вообще не последовало никакого ответа. В половине восьмого утра принесли на пластиковом подносе тюремный завтрак: затянутое в фольгу и целлофан нечто и стаканчик с едва теплым какао. Все в точности, как вчера. Стас к еде и питью не притронулся. Спустя полчаса появился младший вертухай и молча унес нетронутую пайку. Примерно в десять утра Нестерова выдернули-таки из камеры…
Его никуда не повезли: процедурные вопросы зачастую рассматривались здесь же, в помещении местной ОСЧ[14]. Текст обвинения зачел старший следователь Генпрокуратуры Литвы. Присутствовали старший инспектор Норвилас, обладающий внешностью и ухватками бульдога, а также адвокат подследственного Ирма Мажоните, с которой Стасу, впрочем, не дали перемолвиться и словом…
Стас внимательно выслушал весь список обвинений. Хорошего, по правде говоря,
Оперативно-следственная часть.