Танец теней. Энн Стюарт
если проведет по ним рукой, коснется губами…
– Не пугайся, я просто хотел разбудить тебя, – сказал Рэмси. – Мне показалось, что тебе снится приятный сон.
– Я не помню, что мне снилось, – пробормотала девушка, отползая подальше.
Это было почти правдой. Она действительно не запомнила свой сон, но хорошо помнила, что он имел какое-то отношение к губам Филиппа Рэмси.
– Очень жаль, – усмехнулся Рэмси. – Похоже, ты перегрелся. Не хочешь все же выкупаться?
Джульетта невольно схватилась за ворот рубашки.
– Только не я, сэр, – проговорила она, стараясь не забывать о том, что сказал ей Рэмси по поводу акцента. – Вы идите, если хотите.
– Спасибо, что разрешил.
В голосе Рэмси было больше тепла и участия, чем хорошо знакомой ей иронии. А его улыбка! Какая красивая у него улыбка! Несколько секунд Джульетта молча смотрела на него, как зачарованная, а потом резко вскочила на ноги. Должно быть, она ударилась головой сильнее, чем ей показалось, если в эту самую голову полезли вдруг подобные мысли об одном из тех, кого она считала своими врагами. О мужчине.
– Пора возвращаться, – сказал Рэмси. – Подниматься по крутой тропинке вверх будет еще труднее, чем спускаться. Я бы на твоем месте не надевал эти ужасные ботинки, пока мы не заберемся наверх. Мне бы не хотелось, чтобы ты упал на меня сверху.
– Да, сэр.
Джульетта принялась поспешно собирать остатки пищи в корзину для пикника. В нескольких футах от нее лежал альбом. Она подняла его, но в ту же секунду за альбом взялся Рэмси.
– Я соберу это сам, – сказал он.
Однако послушание явно давалось девушке с трудом. Она и не думала выпускать альбом из рук и даже потянула его к себе. Не сильно, но от неожиданности Рэмси разжал пальцы. Альбом упал на песок и открылся на изображении красивой спящей женщины.
Джульетта застыла, словно пораженная громом. Женщина была в мужской одежде, но сомневаться в том, что это именно женщина, не приходилось. А ведь рисунок изображал того, кого мистер Рэмси должен был считать Джулианом Смитом! Конечно, Джульетта никогда не была такой красивой, но нескольких уверенных движений карандаша оказалось достаточно, чтобы девушка на наброске выглядела очень милой и соблазнительной. Она напоминала зачарованную принцессу из сказки, ожидающую, что ее вот-вот разбудит чей-то поцелуй. Поцелуй мужчины… Нет уж! Лучше ей продолжать спать безмятежным сном!
При мысли о том, что Рэмси наблюдал за ней, спящей, и даже рисовал ее, девушке вдруг стало не по себе. Многие люди считали, что, отражая образ человека, художник завладевает его душой, и сейчас Джульетта не могла избавиться от суеверного страха. Ей казалось, что, нарисовав ее в этом альбоме, мистер Рэмси и вправду завладел какой-то частью ее существа. И что ей никогда не вернуть эту часть себе.
Мысль эта не слишком обрадовала Джульетту.
– Неплохо, – сказала она, скептически разглядывая рисунок. – Но я слишком похож тут