Пятьдесят оттенков хаки. Валерий Васильевич Букрин
нажить кучу врагов! – с сарказмом усмехнулась гостья. – Тебе это надо? Работы на два дня, а обид до конца жизни.
– Почему обид?
– Потому что всегда есть завистники, которые скажут, что их стаж больше, а заслуги значимее и рассказывать надобно только о них, а не о какой-то там Марье Ивановне.
– А нештатные ситуации на пуске? Людям будет интересно.
– Ты в своем уме? Думай, что говоришь! В работе советских военных и отечественной техники нет и не может быть сбоев. По определению. Иная информация на руку лишь врагам, – перешла на шепот Марьяна. – Нештатная ситуация – это всегда чья-то ошибка. Ее обсуждать нельзя, иначе тобой заинтересуются органы. А от них лучше держаться в стороне…
– Должно же быть что-то интересное, для души!
– Сколько угодно! Вот заедут к нам московские артисты со сборным концертом или писатель какой-нибудь пожалует – стряпай себе на здоровье интервью для радиогурманов. Разговоров будет на неделю. Потом повторишь этот сюжет «по многочисленным заявкам слушателей», – хохотнула Сундукова.
– К чему кого-то ждать? Можно подготовить обзор прессы.
– Сразу видно, что радио ты не слушаешь, иначе была бы в курсе, что библиотека ежемесячно анонсирует книжные новинки. А газеты каждый выписывает на свой вкус. Что в них обобщать? Сплошные передовицы! Поверь моему опыту, подобные инициативы наказуемы. Нашим людям больше всего нравится слушать себя, любимых. Их хлебом не корми, дай пробиться в эфир и высказаться о концерте или параде. Я раньше наивно брала интервью прямо на улице. Очередь выстраивалась – будь здоров. А назавтра все шептались, что можно было найти более интересных собеседников. Поначалу жутко переживала, а потом сделала оргвыводы и переместилась исключительно в студию. Зову только нужных людей. Завистников, конечно, не убавилось, а вот полезных знакомств стало в разы больше. Рекомендую не нарушать традиций – целее будешь.
– А ты не допускаешь мысли, что люди искренне хотят поделиться впечатлениями, вот и переживают.
– Не смеши меня! Они переживают, что записали соседа, а не его. Только и всего.
– Ты несправедлива. Амбиции здесь не причем, тем более ты говоришь, что радио никто не слушает, – возразила Маша.
– Святая простота! Слушают все, но при случае брезгливо вворачивают: «Я местную «говорилку» даже не включаю».
– Ты злая.
– Пусть так, – не стала возражать Марьяна, пристально глядя в глаза собеседнице. – Так ты меня выручишь? Без твоего согласия меня не отпустят, а диплом пока в зачаточном состоянии.
– Надолго?
– Могла бы солгать, что на месяц, – она задумалась, – но ведь не уложусь. Месяца два, а то и три. Имей в виду, желающих заменить меня – хоть отбавляй. Просто я искренне хочу дать тебе шанс прописаться на местном Олимпе, поскольку мне импонирует твоя независимость. Впрочем, имеешь полное право отказаться… – не оборачиваясь, гостья направилась к двери и уже через плечо бросила: – Поразмысли на досуге – загляну после обеда.
Маша