Стазис. Вадим Картушов
align="center">
3
Синклер
Клан Хлеборобов базировался в северо-восточном Подмосковье.
Сам князь сидел в Красноармейске, в бывшей картинной галерее. Он слыл ценителем искусства. Говорили, он даже скупает картины у других кланов и в прежней жизни имел степень по искусствоведению, преподавал студентам теорию изобразительного и декоративно-прикладного искусства, получал двенадцать тысяч рублей, был холост, печален и не имел никаких перспектив, сам рисовал унылые пейзажи и пытался торговать ими на Измайловском вернисаже. Почти наверняка это было неправдой и пропагандой вражеских кланов. Синклер сам не знал, хотя считал жестокого и авторитарного князя если не другом, то не врагом.
«Надо будет как-то аккуратно это уточнить, интересно же», – подумал Синклер.
Если предположить, что такое прошлое князя Хлеборобов действительно имело место, в условиях постмира он совершил неплохой карьерный взлет.
Теперь князь имел в подчинении богатую и выгодно расположенную область. Несколько тысяч бойцов и несколько десятков тысяч обывателей под началом. Он контролировал торговые пути с юга и севера, удерживал дипломатическую независимость, заключал ситуативные союзы с мощными нижегородскими и казанскими кланами. Князь даже построил собственную речную верфь, хотя толку в ней мало.
Неспокойно было только с волгоградскими Распутниками, но от прямой агрессии против Хлеборобов их удерживала близость Москвы.
– Ни толку. Ни проку. Не в лад. Невпопад. Совершенно, – сказал Синклер.
На подступах к городу он уперся в фортификации. Столбы, соединенные металлическими листами, обшитые вагонкой и мусором, сливались в грязно-серую стену. По периметру торчали вышки с гербами Хлеборобов, веселым человечком на фоне висельников. На каждой из них установлено по автоматической трещотке. Вышки плевались искрами и отсвечивали языками пламени – помимо трещоток, там были костры в мангалах и бочках. На некоторых вышках маячили усталые и злые дозорные. Звук трещоток сливался в единый мельтешащий гул. Бродячих эмиссаров это, может, отпугнет. Но вот против организованной волны трещотки бесполезны. Будут раздражать, но не остановят.
– Из миража. Из ничего. Из сумасбродства моего, – проговорил он.
Трещотки не умолкали. Синклер поморщился и потер уши. Ритмичный треск бил по голове. Хотелось развернуться и уйти отсюда. Синклер надеялся, что парням на вышках хотя бы выдают беруши. Хотя ему все равно приходится тяжелее, чем им.
Он преодолел неприязнь и зашагал к воротам города. Вдоль ворот тянулась надпись с девизом: «МЫ ДАРИМ ТЕПЛО». Над воротами, прикрывшись зубцами из деревянных чурок, щитов ДСП и ржавых арматурин, сидели автоматчики Хлеборобов.
– Покажи номер! – заорали из-за ворот.
Сквозь самодельные крепостные зубцы торчало сразу несколько автоматных стволов. Помимо этого – Синклер знал – подходящего взяли на прицел минимум два снайпера, еще метров за сто до ворот.
– Нелепо. Смешно.