Магия сказочного леса. Лина Ливнева
и возвращался в дом, а я выжидала некоторое время и снова звонила. Дед опять выбегал, и я громко заливисто смеялась, прямо как колокольчик. И такое могло продолжаться очень долго.
Раньше я и вправду верила, что дед, выбегая на крыльцо после звонка, ожидал гостей, но вскоре поняла, что он делал это чтобы повеселить меня. Он прекрасно знал, кто звонит. Тогда…
А сегодня он этого явно не знал. Я услышала, как дверь в доме открылась и дед, недовольно воскликнув: «Кого нечистая принесла в такое время?», вышел на крыльцо. Он спустился по ступенькам, не переставая бормотать: «Что за люди приходят без предупреждения? Ну если это Леонтий, я за себя не отвечаю, ведь еще утром все высказал этому…». Дед не успел закончить фразу, так как распахнул калитку, а там…
– Елки˗палки! – громко выругался дедушка. – Ты чего это здесь забыла?
Замечательное приветствие! Ожидала, конечно, большего радушия, но учитывая, что я о своем приезде не сообщила заранее, подобной реакции вполне можно было ожидать.
– И я рада видеть тебя, дедуля, – как можно жизнерадостнее произнесла я. – Умираю с голоду. Впустишь?
Не то, чтобы дед не был рад меня видеть, просто не ожидал, что я вообще приеду этим летом. Прошлым я так рьяно прощалась, что старики наверняка решили, что меня никогда больше не увидят. Признаться, я думала так же. Призрачный коричневый кенгуру проскакал в моем воображении и заржал, словно был лошадью, а реальный пес Барбос бросился ко мне с громким приветственным лаем. Пока он махал хвостом и ластился, тыча мордой в колени, из дома вышла бабушка.
– Ты чего там застрял? Кто там? Леонтий, ты что ли? – крикнула она. Бабушка спустилась к калитке и, высунув из нее голову, так и осталась стоять с вытянутой шеей.
«Все-таки нужно было их предупредить, прежде чем свалиться как снег на голову», – отметила я. Но с другой стороны, предупреждать о приезде необходимо было минимум за месяц (срок доставки почтового письма в эту глухомань), а то, что я к ним еду, сама узнала всего полдня назад.
Барбос вскочил на задние лапы, а передние положил мне на плечи (едва не свалил на землю). Именно я нашла его четыре года назад на вокзале. Маленький грязный комочек лежал под лавочкой и жалобно скулил. Я сжалилась над щенком, и как Филипп ни упрашивал меня его не трогать, принесла старикам. За каникулы они так к нему привыкли, что Барбос остался у них жить. Вот только с этим смирилась не вся деревенская живность со скотного двора. Свиньи недружелюбно похрюкивали на щенка; коза стала вдруг бодливой, хотя раньше этого за ней не наблюдалось; коты с кошками смотрели на пса прищуренными горящими глазами и вытягивали коготки; гуси щипали и гоняли его по двору; куры, кудахча, кидались в рассыпную лишь завидев, а петух, размахивая крыльями, шел в нападение во имя своего распуганного гарема.
И только корове Буренке было все равно – останется на ПМЖ Барбос или нет. Устало пережевывая траву и помахивая хвостом, она единственная оставалась безучастной к развернувшейся драме. Впрочем, продолжалось противостояние