Босиком по лужам. Наталья Аверкиева
шуганный какой-то. Держится со мной на расстоянии. Отпускает какие-то странные шуточки. Словно между нами им собственноручно зачем-то выстроенная стена. Но с другой стороны я его понимаю: когда вокруг тебя столько народу, когда ты все время под прицелом фотокамер, когда каждый твой шаг обсуждается и тут же выносится на первые полосы сомнительных газетенок, – будешь шуганным. Я бы не просто стену возвела, я б себя на другую планету жить вывезла.
Ладно, провела хорошо день, вечер более чем удался, звезд моих в отель отвезла, на руки охране сдала, пора и честь знать. Дэн… Вот кто тебя, дурака, за язык тянул? А ведь могли шикарно провести время… Теперь останешься без вкусненького на ночь. Ты, конечно, парень классный, но себя я больше люблю. Почему-то вспомнилось старое кино, кажется, оно называлось «Девчата». Там тоже несчастную Тосю на спор разыграли. Только я тебе, Дэнни, не шапка, чтобы ты на меня спорил. Потому и подколы мои сейчас жесткие, а местами еще и жестокие. Обиделась я на тебя сильно и ничего с собой сделать не могу.
Из задумчивости меня вывел довольный голос Тиля.
– Что ж, хорошо, можно сделать пометочку, что Москву мы покорили, – вальяжно произнес он, сладко потянувшись.
– Ага, шикарный концерт, – согласился Хаген.
– Обычный, – пожал плечами Дэн, вновь обиженно покосившись на меня.
– Господа, – влезла я, – вы отдыхайте, а я поеду домой, если вам ничего больше не надо.
– А есть еще предложения? – Дэн посмотрел так, что у меня мурашки побежали по спине. Вспомнила его выходку на концерте и опять резко скрестила ноги, пытаясь удержать нахлынувшее возбуждение.
– Предложения есть всегда. Вопрос – нужны ли они.
Я смотрела на него с вызовом, но в то же время насмешливо. Шенк-старший победно сморщил носик – понял, что со мной происходит. И ему нравилось дразнить мое тело.
– Ты не откажешься с нами поужинать? – неожиданно спросил Тиль. Его длинное тощее тело во всем черном на белоснежном постельном белье смотрелось как трещина.
– Честно говоря, с удовольствием бы отказалась, но уже поздно, а есть дома нечего, – как-то излишне разоткровенничалась я, сама еще не понимая, хочу ли с ним ужинать или нет.
– Ты голодаешь? – ахнул Клаус.
– Нет, что ты, – замахала я руками. – Продукты есть. Просто вчера было лень готовить… – И добавила по-русски: – А сегодня вы на мою голову свалились.
Клаус улыбнулся. Черт! Я совершенно забыла, что он учил русский и более менее понимает мои подвякивания самой себе.
– Хорошо, что хоть кто-то тебя покормит, – по-отечески хлопнул меня по бедру Хаген и отправился в свой номер переодеваться. За ним вышел Клаус, все также интимно улыбаясь. Дэн учтиво предложил мне пересесть с пола в освободившееся кресло. Гляди-ка, какой кавалер. Ох, меня такими глупостями не очаруешь.
– Ничего, если я приму душ? – опять бросил в мою сторону игривый взгляд парень.
– Не стесняйся, – ответила я ему тем же. – В конце концов, мы же в твоем номере.