Греховное искушение. Лена Лорен
есть выбор?
– Ну раз я пришла сюда, то, наверное, заранее понимала, что здесь нужно быть максимально раскрепощённой.
Он встаёт из кресла и подходит к сцене. Его ладони опираются на бортик сцены под таким углом, что ему, должно быть, видны мои трусы.
– Может быть у вас есть какие-нибудь ограничительные рамки? Скажем, вас не устраивает приват размещение? – смотрит он на меня сверкающими глазами снизу вверх. Да. Он увидел моё бельё, а я ведь даже ещё не начала шоу-представление.
– Нет, мне всё равно!
Он кивает и с некоторое время молча сканирует меня взглядом с ног до головы.
– У вас есть парень, Макария?
– Нет.
– Хорошо, тогда приступим! – резко отталкивается от сцены и возвращается в кресло. – Давайте посмотрим на что вы способны. Шон, поставь нам что-нибудь весёленькое! – говорит он кому-то. Я оглядываюсь по сторонам, но не могу понять кому именно. В зале мы одни, по крайней мере, мне хочется в это верить.
На полусогнутых я прохожу в центр сцены. В этот момент весь свет в зале меркнет, звучит довольно-таки странная композиция для стриптиза – Zombie by The Cranberries, и снова включается свет. Только на сей раз это оказывается прожектор, который направлен исключительно на меня. Он практически лишает меня зрения. Я не вижу, что творится впереди сцены, соответственно, не могу разглядеть лица Тео. Продолжительное время я просто стою и не двигаюсь, привыкая к этой обстановке, но задумавшись о том, что никак иначе я не подступлюсь ближе к Маркусу, если сейчас не возьму себя в руки и не покажу на что способна, я отбрасываю свой страх, закрываю глаза и начинаю выписывать круги бёдрами. Я отдаюсь этому моменту сполна, ведь это напрямую зависит от моей свободы. Я вспоминаю все трюки, которые мне когда-либо доводилось видеть и которые, как мне кажется, должны быть вполне сексуальными. Я блуждаю своими руками по своему же телу, скольжу ладонями по шее и груди. Я просовываю указательные пальцы под лямки на сарафане и, ухватившись за них, стягиваю со своих плеч. Мой сарафан падает вниз к моим ногам, я открываю глаза и перешагиваю его, оставаясь в одних лишь трусиках. Я нарочно не надела лифчик, так как не хотела затягивать этот неминуемый танец, поэтому мне не остаётся ничего, кроме как просунуть руку в кружевные трусики и изобразить на лице вселенское удовольствие. Понимая, что музыка вот-вот закончится, а я ещё не вся обнажилась, я просовываю пальцы под кромку трусов и уже готова стянуть их с себя, как вдруг в микрофон доносится голос Тео:
– Достаточно! Одевайтесь!
Видимо, всё пошло крахом. Мой танец, судя по всему, оказался никчёмным, раз у господина «поцелуйте меня в задницу» такой резкий тон.
Я быстро одеваюсь и второпях спускаюсь со сцены, так как всё ещё горит прожектор, а мне не терпится заглянуть в его наглые глаза, которые минутой ранее наблюдали за тем, как я трогала себя между ног.
Он что, даже спасибо не скажет? Одним словом – МУЖЧИНА!
Только я хотела наградить его гневным взглядом и обложить трёхэтажным французским матом, который