Советистан. Эрика Фатланд
будучи уверена в том, что мне наверняка придется там задержаться. При наличии жесткого визового режима ежегодный приток туристов в страну составляет всего несколько тысяч. Для иностранных журналистов вход сюда закрыт, а за теми немногими, которым удалось получить аккредитацию, установлена слежка сутки напролет. Во время подачи документов на визу я представилась студенткой, что само по себе не было полным враньем, потому что я продолжала числиться в университете Осло. После многомесячной переписки с турагентством по электронной почте, всего за 14 дней до вылета, я получила наконец приглашение. Только тогда мне представилась возможность забронировать билеты и начать готовиться к поездке.
В течение нашего ночного перелета нам постоянно приходилось переводить стрелки на час вперед. Солнце с восточной стороны заалело, когда самолет снизил скорость и начал посадку. Едва только шасси коснулись земли, как все пассажиры тут же синхронно отстегнули ремни безопасности. Экипаж уже давно решил держаться подальше от происходящего, поэтому, когда человек в кафтане вдруг, пошатываясь, появился в проходе в поисках своей ручной клади, ругать его никто не стал. Сквозь овальное пластиковое окно я разглядывала новый терминал из белоснежного мрамора, посверкивавший в лучах утреннего солнца.
Никогда в жизни я не чувствовала себя так далеко от дома.
Мраморный город
Весь этот мрамор меня буквально ослепил. Словно снежный лес, вокруг меня возвышались блочные дома – высокие и статные, но лишенные всякой индивидуальности. Куда ни бросишь взгляд, повсюду одно и то же: сияющий белый мрамор. Прямо из окна автомобиля я кинулась все поспешно фотографировать, прямо как японский турист. Впоследствии большинство снимков оказались совершенно бесполезными.
Пролегавшая между блоками дорога была как нельзя под стать нефтяной державе: восемь полос, освещенных белыми уличными фонарями особого дизайна. Автомобили, которые можно было пересчитать по пальцам одной руки, сверкали чистотой. «Мерседесы» здесь явно преобладали. На широких тротуарах в поле зрения не было ни одного пешехода, разве что время от времени появлялся какой-нибудь полицейский с красной палочкой в руках, с помощью которой он останавливал каждый второй проезжавший автомобиль – вероятно, просто от скуки.
Складывалось впечатление, будто все в этом городе принадлежит далекому будущему, включая автобусные остановки с кондиционерами. Отсутствовали только люди будущего. Контраст с хаосом в самолете был разительным: дорогие жилищные мраморные кварталы служили всего лишь пустыми оболочками, улицы были пустынны. А вот на газонах вовсю толпился народ. Там, стараясь сохранить безукоризненную чистоту города, усердно трудился целый отряд сгорбленных женщин в оранжевых куртках с закрытыми от солнца лицами. Они напоминали партизан, заброшенных в это место чтобы подрезать, подчищать, подметать и копать.
– Ашхабад стал красивым городом благодаря