Битва во мгле. Книга вторая. Сражайся или умри. Олег Шовкуненко
двигатели, лейтенант соображал, как помочь Киуро.
«Ведь что-то такое было… – он напряженно вспоминал арсенал боевой машины. – Может быть, это? Внутренняя дезинфекция. Устранение биологического заражения».
Стоило Строгову только подумать, как за спиной у него что-то громко зашипело, заскрежетало и забулькало.
– Спасибо, господин лейтенант, – в речи бортинженера снова не сквозила радость. – А у нас на борту случайно нет сушилки?
Взревевший сигнал тревоги заглушил голос японца. «Опасное сближение. Объект в первом верхнем секторе». Сообщение гремело в глубине мозга, словно лейтенант пытался предупредить сам себя. Еще слабо соображая, что происходит, Строгов рванулся вперед. Раздвоившимся зрением он контролировал машину и одновременно наблюдал за падающей на его голову огненной кометой. Понимая, что столкновения не избежать, он прыгнул…
Что ж сегодня за день такой? Николай почувствовал себя кузнечиком, в которого пальнули из огнемета. Его шагоход стоял на четвереньках, слегка дымя перегретой броней. Какой-то идиот совершил посадку в ручном режиме, полностью проигнорировав десантную дислокацию. Не увернись Николай из-под удара, из двух машин получилась бы одна, а из четырех человек – восемь. Разъяренный лейтенант наблюдал за оседающей пылью и с нетерпением ожидал появления обидчика.
– «41-й»! «41-й», я сел! – Из грязного марева проступили знакомые очертания «Сахая», на которых красовалась цифра «65».
– Я рад за тебя, приятель, – улыбка сменила гнев на лице лейтенанта. – Ни за что не скажешь, что ты бортмеханик. Посадил машину как настоящий ас.
Строгов сосредоточенно наблюдал за приземлением боевых шагоходов. С борта погибающего звездолета их ушло двадцать два. Это он помнил точно. Именно с этим количеством машин установила контакт его командирская управляющая система. Из них на связь вышло только семнадцать. Но сколько уцелеет после посадки?
Вспоминая лица своих товарищей, Николай невольно обратился к событиям трехчасовой давности. «Интега» выскочила из Z-пространства прямо на месте небольшого астероида. Оказавшись в брюхе корабля, каменюка полыхнула с силой десятка ядерных боеголовок. Для лейтенанта до сих пор оставалось загадкой, что спасло их от мгновенной смерти: воля божья или совершенная энергопоглощающая система боевого звездолета. Тем не менее, они пережили злополучный скачок! Однако, избежав мгновенной смерти, тут же превратились в узников, заживо замурованных в глубине шестой палубы. От взрыва весь борт подвергся чудовищным деформациям. Обшивка превратилась в гармошку, намертво заблокировав десантные шлюзы. Строгов пережил минуты настоящего ужаса, когда стены шлюзовой камеры начали сжиматься. Вместо пути наружу они попали в уютный металлический гроб. Выход был только один – используя арсенал боевых машин, пробиваться наружу. Это удалось далеко не всем. Пять машин, которые ближе других находились к эпицентру взрыва, так и остались зажатыми в стальных тисках. Николай вечно будет помнить крики их экипажей, молящих о помощи. Но они