Аббатиса Клод. Елена Чутская
проехав ни одну деревеньку и постоялых дворов у дороги, аббатисе Клод так и не удалось узнать о злосчастном повороте на Руанскую дорогу. Жители деревень, завидя странную группу во главе с аббатисой, спешили укрыться в своих домах. Женщины выхватывали своих малышей с улицы и силком тащили их в укромное место. Это производило неприятное впечатление на путешественников. От них сторонились, как от чумы. Первым не выдержал Кевин.
– Они только по нашему внешнему виду определяют, что мы чужеземцы? – спросил он у аббатисы.
– Да, странно, конечно, – растерянно проговорила аббатиса Клод. – Я даже рта не успеваю открыть, а разговаривать мне уже не с кем. Что-то здесь не так.
– Не нравится мне все это, – тревожно заметил Том, подъезжая ближе к хозяйке на своей повозке. – Нас явно принимают за кого-то другого, кто наводит на здешних людей такой ужас и страх. Когда же будет поворот на Руан?
– Не знаю, – ответила аббатиса. – Амьен мы уже проехали, значит осталось еще немного…
Всадники въехали в небольшой редкий лес. Дорога через него была просто отвратительной: огромные колдобины, наезженная глубокая колея от подвод и телег, большие лужи, полные грязной жижи. В одной из таких луж и застряла повозка Тома. Но перед этим заднее колесо наехало на подводную кочку и, подскочив на ней всей своей тяжестью, повозка погрузилась в жижу ровно на половину колеса. Послышался неприятный треск. Это переломилась задняя ось. На Тома было больно смотреть. Он тихо выругался, спрыгнул с повозки, и его ноги по колено очутились в мокрой жиже.
Всадники остановились и стали наблюдать за его действиями. Том взял поводья в руки, и, управляя лошадьми, пытался приподнять зад повозки и вытолкать её из трясины. Но ему это было не по силам. Лошади не желали выбираться из лужи, а только топтались на одном месте. Тогда Том взобрался верхом на одну из лошадей и хорошенько пришпорил бедное животное грязными ногами. Лошадь недовольно заржала и вся напряглась, повозка медленно тронулась с места. Том не останавливался и продолжал помыкать лошадью. Повозка постепенно выбиралась из трясины. Съехав на обочину дороги, слуга спрыгнул с лошади и полез под повозку.
– Ну, что там, Том? – спросила аббатиса, подъезжая ближе.
– Её можно починить, – улыбнулся в ответ слуга. – На это уйдет немного времени. Можно нам сделать здесь привал?
– Нет, Том! Останавливаться на этой дороге посреди белого дня мы не можем, это очень опасно. Давайте переложим самое необходимое в дорожные тюки и подвесим их к седлам. Том, выпрягай лошадей из упряжки. На одной ты поедешь верхом, а другую мы сможем продать в Руане.
У слуги опустились и голова и плечи. Он весь как-то сник, чувствуя, что прощения уже не будет. К повозке подходили Билли и Кевин, Эдвард уже открывал покрывало из овечьих шкур, чтобы пересмотреть немногочисленные пожитки и провиант. Первым издал вопль Билли.
– Матерь Божья! Что же это?
Аббатиса спешилась и поспешила к повозке узнать, что там происходит. На самом дне под теплыми