Русский частокол. Александр Тамоников
и сельчане, молвил, коли капище не пострадало, знать, обойдется. Тебе скажу: не обойдется.
– Что с капищем?
– Там ничего, а вот гибель дуба – дурная примета. Сколько веков простоял, и ничто. И еще столько же мог стоять, да вот гроза сгубила его. Неспроста это. Приметил, какой гроза была? Словно для того, чтобы загубить дуб. Знать, прогневался на нас Перун. А коли прогневался, то и наказание грядет. А вот какое, Перун не ответил. На капище я впервой не смог говорить с ним. Не пожелал он услышать зов мой. Так что плохи дела.
– Так что же произойти может?
– Все что хочешь. Мыслю, пожар может случиться, все же огнем знак был. А может, буря. Не ведаю, оттого и маюсь, Заруба.
– Что делать мне, старец?
– Пройдись по селу, поговори с людьми. Пусть к пожару готовы будут. Да не пугай, молви: гроза, что дуб сгубила, ушла, но вернуться может, и коли застанет врасплох, то погубит всех.
Дедил возразил:
– А не лучше ли тебе это сделать? Я кто? Я – как все, а ты с богами разговариваешь, тебе веры боле.
– Веры боле, тут ты верно говоришь, но и испугаю я их боле. Начну гутарить – испугается люд, а того допустить никак не можно. Сразу бросит все да подастся в лес.
Дедил почесал затылок:
– Ты прав. Провожу тебя, пройдусь по селу. Погутарю с людьми.
– А чего меня провожать? Сам всю округу ведаю.
– На капище пойдешь?
– Туда. Надо же вызнать у Перуна хоть намеком, чего ждать.
– Получится?
– Просить неистово буду, а получится аль нет, поглядим. Все важные дела творятся, когда темно.
– Может, нас сглазили?
– И про то проведаю. Пойду.
– Может, откушаешь?
– Не до того.
Старец Светозар ушел, оставив Зарубу в глубокой задумчивости. А подумать было о чем. Не давала покоя гибель векового дуба. И к чему это, мыслей не было. Ясно одно: коли не к беде, то к чему-то нехорошему.
Праздник Купалы, летнего солнцеворота, в этом году выпал на неделю (воскресенье) месяца Червень (июнь), впрочем, он всегда праздновался в Червене, когда выдавалась самая короткая ночь. Считалось, что это 24-й день месяца. С утра в селениях царила праздничная суета. В нераспаханные поля на целину вышли девушки всех трех сел. Собирать травы-обереги – полынь, зверобой, крапиву для всех участников праздника. Набирали травы и крепили у пояса. Парни и молодые мужики пошли к лесу выбирать березки высотой не более и не менее двух человеческих ростов.
Место проведения гуляний было выбрано еще при заселении. В Вабеже – на берегу речки Киша, что имела в ширину саженей десять и глубину по грудь. Киша несла свои воды по лесам и только у Вабежи выходила в поле, после вновь заходила в дремучую мещеру, дабы ниже Заледово впасть в Оку. В Рубино местом праздника являлось ровное поле у самой Оки, в Заледово – на холме у леса и лесного озера. Туда парни несли срубленные березы и вкапывали в землю. Девушки начинали украшать их цветами и лоскутами разных цветов. Это дерево называли мареной или купалой. Под него обязательно