Три метра над небом. Я тебя хочу. Федерико Моччиа
должен отдать плюс-минус тридцать семь с половиной тысяч евро. Клаудио решает больше не думать об этом.
– Да, ну хорошо.
– Ну, тогда до свидания. Если что, мы всегда на месте.
Молодой продавец энергично пожимает ему руку в уверенности, что более или менее его убедил. Потом протягивает ему листок с информацией по «BMW». Идя к машине, Клаудио рассеянно посмотрел на бумажку. Убедившись, что продавец зашел в магазин и не видит его, он разорвал листок и выбросил в ближайший мусорный ящик. Не хватало только, чтобы Раффаэлле попалась эта улика. Он садится в свой «Мерседес». Кладет руки на руль. Милый ты мой, ты же знаешь: я тебя никогда не предам! Затем вынимает мобильник, смотрит по сторонам и пишет смс. Посылает и, естественно, тут же стирает сообщение. И наконец прикуривает «Мальборо» – это последнее проявление настоящей свободы.
– Ну вот, Стэп, видишь, дом 237. Подожди, я открою ворота. Припаркуйся. Мое место номер шесть, – Паоло ужасно горд. Вынимаем сумки. – Лифт – прямо из гаража.
Это также предмет его гордости. Поднимаемся на шестой этаж. Дверь он открывает, как будто это сейф-сигнализация, два замка, железная дверь, на которой красуется его имя: Паоло Манчини – написано в рамке с золотым ободком. Выглядит ужасно, но я молчу.
– Видел? Я вставил свою визитку в рамку. Там есть и телефон. Неплохо придумано, правда? Что ты улыбаешься? Не нравится?
– Да нет, с чего ты взял? Думаешь, я тебе все время вру? Мне нравится. Вправду нравится, говорю же.
Паоло умиротворенно улыбается и пропускает меня в квартиру.
– Ну заходи, вот смотри…
Внутри неплохо: новый паркет, светлые тона, белые стены.
– Мебели пока маловато. Мне пришлось все тут переделывать. Смотри, я поставил диммеры, и теперь можно регулировать свет, как захочешь, видишь? – Он крутит один: увеличивает и уменьшает свет. – Клево, да?
– Супер.
Я так и стою в дверях с сумками в руках. Паоло сияет от радости, что так здорово все придумал.
– Давай покажу, где ты будешь спать, – он открывает дверь в конце коридора. – Вуаля!
Паоло стоит у открытой двери с широкой улыбкой.
– Э… – должно быть, там какой-то сюрприз. Вхожу.
– Я забрал все твои вещи и привез сюда. Несколько свитеров, маек, худи. И еще смотри… – он показывает на картину, висящую на стене. – Осталась одна картина Андреа Пациенца[4]. Только эту ты не сжег.
Я вспоминаю то Рождество двухгодичной давности. Наверное, он это замечает и ему становится неловко.
– Ну, ладно, я пошел к себе в комнату, а ты устраивайся.
Я кладу сумку на кровать. Открываю «молнию» и медленно вынимаю вещи. Свитера, спортивные куртки. Куртка «Abercrombie». Обесцвеченные джинсы марки «Junya». Светлая худи «Vintage 55». Аккуратно сложенные рубашки «Brooks Brothers». Складываю все в белый шкаф. Там много полок. Раскладываю на них вещи, которые достаю из другой сумки, на дне которой лежит бумажный сверток. Беру его и выхожу из комнаты. Паоло, в своей комнате, лежит, свесив ноги с кровати.
– Держи, – бросаю сверток ему на живот. Он сгибается
Андреа Пациенца (1956–1988) – итальянский график, прославившийся своими комиксами.