Пожар Латинского проспекта. Часть 2. Андрей Жеребнёв
забрал – было бы, как у Чехословакии»), мы уложили ступени за пару дней.
– А швы когда, Томек?
– Да по веснэ зафугую.
По-нашему!
Весной же он появился лишь на день, установив мраморную столешницу на барбекю, обошедшись здесь без моего, с Гришиной подачи, участия: «Лёха, не отвлекайся по мелочам».
– А ты, гляжу, упёртый малый, – подивился он, когда я в четвёртый раз потащил большущий каменный пласт к станку: «палуба» была в самом начале. – Я только одного такого мастэра видел – у себя, у Польше. Тот тоже мог один камень целый день молоточком лупать – тэрпенья бралось!
– А ты не хочешь подключиться? Деньги-то здесь я вбил хорошие – на двоих хватит!
Я всё ещё не терял надежды найти себе помощника.
Томек по-доброму усмехнулся.
– Я нэ перэживаю, что ты меня обманешь! Они, – он кивнул в сторону дома, – обоих нас кидануть могут.
Мне нечего было ему возразить.
– О! Отдэлочныки унывэрсалы! – отметил Томек вереницу среднеазиатских гастарбайтеров, проходящих мимо забора. – Звоню, курва, вчера утром по объявлэнию: «Отдэлочныки уныверсалы трэба?» – «Чё делать умэшь?» – «Ничего!» – «А чё звонишь?» – «А чё б ты объявлэний дурных не давал». Засмеялся. Спросил расценки на плитку, на обои: «Это дорого! Навэрно, дэйствитэльно отдэлочныков-унывэрсалов искать придётся».
Томек тоже жил с тёщей. По его словам получалось, из ума если не выжившей, то, скажем так – пожившей.
– Была хорошая квартира, у цэнтре – трёхкомнатная. «Голова у городе болит». Поменялись – на Светлогорск.
– Ого!
– На такую же, с доплатой. Море видно! Воздух свэжий. Мне езди каждый день – ладно. Ей – скучно! Город маленький. Ходить днём некуда! Поменялись обратно. Опять – на трёхкомнатную, опять – с доплатой.
– А откуда ты деньги, клещ, берёшь? Детей трое, жена, тёща, да ещё квартиры, как перчатки, меняешь – всё с доплатой.
– Работаю, – хмыкнул Томек. – У шесть утра уже встаю – привычка, кофэ выпил, сыгарэту скурил – и поехал!
Смолил он одну за одной.
В следующий раз мы повидались с Томеком уже летом…
Было облачное утро июльской субботы…
– Ты у меня тут всю жизнь отрабатывать будешь!..
…Плавно переходящее, впрочем, уже в день.
– Ну, где твой грёбаный поляк, Альвидас? Я что – из-за него свой выходной терять буду?!
Хозяин, всунув руки в карманы брюк спортивного костюма и перебрасывая из угла в угол рта зубочистку (верный, как заверял Гриша, признак, что он явно не в духе), стоял на верху крыльца – того самого…
Альвидас, кручинно свесив повинную голову и плешь на ней потирая, топтался внизу, в чертополохе. Между ними, на середине ступеней, скрестив руки на животе и пронзая незадачливого дизайнера стальным колючим взором, могучей фигурой обозначался Миша.
– Звони, давай, ещё раз!
Крякнув, Альвидас извлёк из кармана моднявых своих джинсов телефон.
– Томек!.. Томек, ты давай, это, подъезжай – правда!