Пожар Латинского проспекта. Часть 2. Андрей Жеребнёв
от мелких своих катастроф.
Мы миновали мостик с радующей в этот утренний час рябью воды в реке и делово грохочущим трамваем, встречавшимся нам неизменно: это, когда надо – его не дождёшься!
– Испытай, завладев ещё тёплым мечом,
И доспехи надев – что почём, что почём!
Разберись, кто ты – трус, иль избранник судьбы.
И попробуй на вкус настоящ-щей борьбы!
Всё по делу!
Мы догоняли и перегоняли, или пытались догнать, ведущих в том же направлении своих чад родителей – в школу или в детский сад. Но громкость вещания никогда не снижалась от баллады к балладе:
– И скрываются до срока
Даже рыцари в лесах:
Кто без страха и упрёка,
Тот всегда не при деньгах!
Воистину!
– Знают все оленьи тропы,
Словно линии руки,
В прошлом слуги и холопы,
Ныне – вольные стрелки!
Здесь того, кто всё теряет,
Защитят и сберегут.
По лесной стране гуляет
Славный парень – Р-робин Гуд!
И сам уж в такие минуты начинал надуваться храбростью и бесшабашной отвагой.
– Как песня, сынок? – Для него же, всё-таки, всё пелось.
– Класс!
Очень любил Семён и песенку попугая из «Алисы в Стране чудес» (Турецкий паша нож сломал пополам, Когда я сказал ему: «Паша, салам!»), оценил песню про загадку гибели Кука у австралийских аборигенов, на «ура!» шла и военная тематика творчества Высоцкого. Но когда я в одно утро (шуруй подряд, без разбора!) завёл: «Глуши мотор, он говорит, Пусть этот «маз» огнём горит!» – то Семён, казалось, и не слушавший даже, по окончании шофёрской истории лишь мотнул головой:
– Нич-чего не понятно!
Пришлось, «включив заднюю», разобрать по частям и деталям.
А однажды прошлой осенью, когда тянул я что-то такое героическое, Семён вдруг потянул меня за рукав:
– Папа, смотри!
Клин журавлей летел над нами. Ровный, спокойный, неизменно волнующий сердце. Невозможно было оторвать от него взгляд. И Семён, задрав голову, смотрел мечтательно и восхищённо.
Мой сын глядел в Небо!
Это он увидел журавлей.
А я, давно уж не поднимавший взора ввысь – нет.
«И скрываются до срока
Даже рыцари в лесах:
Кто без страха и упрёка,
Тот всегда не при деньгах».
Миша! Плевать я на тебя хотел! А деньги – деньги свои я восстановлю!..
Она не отрывала взора от глаз моих…
– Раз, два, три!.. Раз, два, три!..
Увлекаемы водоворотом вальса, мы легко, шагая с правой, вливались друг в друга. Как в потаённую бухту корабли. Почти идеально – Любу изредка глазомер подводил. Может оттого, что глядели мы только друг другу в глаза.
Удивительное было занятие!
– Так! – досадливо остановил круженье пар Артём. – Теперь про взгляд. В отличие от латинской программы,