Пожар Латинского проспекта. Часть 3. Андрей Жеребнёв
сдержаться от доброго смеха.
Ну, хоть маэстро болезного чуточку развеял.
А Люба опять танцевала одна. Ей было всё нипочём – танец она схватывала на лету. Вот с партнёром её непутёвым вечно – засада!
С Мечникова позвонили в среду вечером: «Я лестницу привёз – с чердачного окна её до конька должно хватить. Сам я только во второй половине дня смогу подъехать… Да – сестра дома будет с самого утра».
Ну, что же – четверг, так четверг: до танцев надо успеть!
Сырое утро лежало серым пористым снегом по краям дороги. На остановке у рынка, откуда до школы, где учился мой сын и преподавали жена с Любовью, было рукой подать, в полупустой автобус залез кудлатый забулдыга. Не явный ещё бомж, но вполне уже пропащий бродяга. Прозевала его вторжение на ходу спящая около шофёра кондукторша – зимний авитаминоз. Маргиналу повезло вдвойне: мигом он углядел знакомого и с ходу на того набросился:
– Ты куда?
– Да к Санычу, на дачу, – отвечал люмпен лет тридцати, – Подделать там кое-что надо. Поехали со мной – поможешь!
– А обедом покормишь? – заволновался бродяга.
– Так, оплачиваем проезд! – неприязненно вклинилась между ними подошедшая, наконец, кондукторша.
Кудлатый стащил с давно немытых волос грязную вязаную шапку с застрявшим в ней пуховым пером и суетно перекрестился:
– Господи, Христе!
– Так, выходим! Саша, останови, Саша!
– Заплати, а то меня сейчас высадят! – воззвал гонимый к знакомцу.
– Выходим, выходим!
– Заплати ты, ну! – изгибался уже с подножки бродяга.
– Давай, давай, – глядя в противоположное окно, едва заметно махнул рукой его знакомый.
Дальше поехали. Твоя, Гаврила, следующая. Не ровен час, и ты скоро так ездить будешь: дойдёшь, с танцами-то своими!..
А на заиндевелую черепичную крышу надо было карабкаться по лестнице, на честном слове установленной у чердачного окошечка. Привязать её было абсолютно не к чему, и в любой момент алюминиевая грозила соскользнуть с ненадёжного черепичного уступа.
Ну чего ты трусишься? «Здесь вам не равнина, здесь климат иной!» Вот, не пел бы ты таких песен – можно было бы спасовать: какой дурак туда сейчас полезет? Но: «Надеемся только на крепость рук… И молимся, чтобы страховка не подвела!»
Полез!..
Да ещё крыша такая островерхая! Чтоб снег не лежал.
Лестница, скрежетнув под небольшой тяжестью моего тела, приникла к черепице.
Мне б до конька только добраться: там-то я захваченную верёвочку к трубе подвяжу.
А упаду, если что, я прямо под забор – хорошо не на него.
Вообще-то, Гавриле не привыкать – летал он однажды с крыши: в том самом дачном городке, где стоял теперь мангал «Каталонский». Но там такая же островерхая крыша переходила сразу в покатый автомобильный навес – как трамплин, получалось. Хозяева, поневоле пронаблюдавшие полёт, так и поняли: «Во – молоток с мастерком прилетели!.. Вот, ведро с раствором – следом: сейчас и Лёха должен появиться!»
Но