Под игом чудовищ. Возмездие. Андрей Арсланович Мансуров
признаний» от лорда Юркисса у сира Вателя уже имелась. Проработанная добросовестно и скрупулёзно. И не только им. И – явно не один раз.
Возможно, впрочем, что на эту мысль, насчёт пыток, его Величество набрело всё же не совсем само. А его незаметно, исподволь, подтолкнули к ней. И вы, милорд, повторюсь, несомненно знаете, кто.
– Да уж. Леди Рашель никогда не вызывала у меня особых симпатий.
– У меня тоже. Но мне пришлось довольствоваться той унизительной ролью, что его Величество предложил мне. Быть третьей в их дуэте. Превратив его в трио.
– Кстати, простите, леди, мой абсолютно неподобающий джентльмену вопрос. – ветеран десятков сражений закусил губу и на чело набежала тень. Было видно, что ему стоит огромных усилий говорить на такую щекотливую тему, но в то же время он, как реалист, и правда хочет выяснить: почему?! – Почему?!
– Почему согласилась? Хм-м… Доводов много. Но главный – так я всегда могла быть в курсе того, что эти двое замышляют. Контролировать, так сказать, ситуацию. Да и… – она замялась, но решила идти до конца, раз уж взялась говорить «правду», – Мужская ласка нужна иногда и мне.
– Простите, ваше Величество. Мне очень жаль. Я стар, и считал, что некоторые вопросы могу задавать тем, кто вдвое моложе меня. Но вам – я просто не имел права такой…
– Ах, перестаньте, лорд Говард. Мне отлично понятно желание такого трезво мыслящего и умудрённого, как это принято называть, опытом, мужчины, разобраться в причинах. Произошедшего. И я не вижу смысла что-либо скрывать от вас – пусть это не только факты, но и мои домыслы. Как вы, наверное, обратили внимание, после четырёх полноценно прочувствованных мной смертей, моё мировоззрение несколько… Изменилось.
И я теперь совсем иначе воспринимаю жизнь. Во всех её проявлениях. Что важно, и что несущественно. Что допустимо, а что – нет.
И иначе отношусь к тем вопросам, что раньше вызвали бы у меня гнев или возмущение. Их неуместностью, или нетактичностью. А кроме того…
А кроме того, мы сейчас говорим о тех изменениях, что произошли с характером и личностью нашего короля. И обсуждаем не более и не менее, как вопрос – достойна ли такая, подправленная Машиной и любовницей, то есть – и физически и нравственно! – личность, управлять королевством.
Ведь это – и наше с вами королевство! И здесь между нами, милорд Главнокомандующий, не должно быть недомолвок, сомнений или подозрений. Я знаю, что вы очень умны. И наблюдательны. – она подняла руку, пресекая его попытки что-то на это замечание возразить, – И вы сразу почувствовали бы здесь, вот этим, – она положила руку ему на сердце, – если б я сказала вам неправду. Или позволила себе выдумать что-либо такое, чего бы не случилось на самом деле.
– Я уже сказал, ваше Величество, что верю вам. – он смотрел ей прямо в глаза.
– Да, сказали, лорд Говард. Но одно дело – согласиться разумом, – она указала глазами на его каску, – А другое – прочувствовать здесь. – руку с его сердца она убирать не спешила. Потому что ощущала его