Иллюзия духа, или Как выздоравливал Фред. Светлана Сбитнева
противно. Но отступать нельзя. Если уж влез в это болото, то выйти из него сухим, не унизившись, не получится.
Замешательство Фреда длилось несколько секунд, но он не позволил себе ничем его выдать. Он спокойно, немного медленнее, чем хотел, поднялся с места и подошел к стойке с чайными пакетиками и тарелками с какими-то сладостями, взял три больших печенья и начал ими жонглировать. На его лице застыла натурально сфабрикованная счастливая улыбка. Он подкидывал печенье вверх, отчего в стороны летели крошки. Подбросив печенье еще несколько раз, Фред поймал их и сунул одно себе в рот, после чего сел на прежнее место.
Эдуард во время представления сидел с ничего не выражающим лицом; лицо его оставалось каменным все время, пока испытуемый садился на стул и жевал печенье. Когда Фред проглотил последний кусок и встал, чтобы попрощаться и уйти, Эдуард протянул ему руку, довольно улыбнулся и сказал:
– Вы приняты, приступаете завтра, завтра же, я надеюсь, мы успеем уладить все формальности, – после чего попрощался и вышел из кабинета.
Фред не ощутил особой радости от своей победы. Он унизился, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы получить место. «Люди ненормальные, но от них никуда не денешься», – подумал Фред и тоже вышел из переговорной.
Документы на прежней работе ему выдали неохотно. Все были удивлены его таким неожиданным уходом. Начальник посетовал на его опрометчивость: Фред мог просто сказать, что его что-то не устраивает, попросить прибавки к зарплате или поменять клиентов, если ему надоело с ними сотрудничать. Фред ценный специалист, и ему наверняка пошли бы навстречу.
Он расстался с коллегами довольно холодно, может быть, потому, что никогда не испытывал ни к кому из них особой симпатии. Все они были слишком современными, слишком увлечены работой и нацелены на прибыль.
Вечером этого же дня Фред пригласил Наташу в ресторан. Замаячившие впереди перемены наполнили его душу каким-то смутным азартом, захотелось развлечься, расслабиться, может быть, даже повеселиться.
* * *
«Наташа сегодня очень хороша», – отметил про себя Фред. Он заметил, что она сделала другой макияж, не такой, какой делала обычно: сегодня она нанесла на веки золотистые тени, контур подвела еле заметной коричневой линией, ресницы, слегка тронутые тушью, выглядели естественно и ненавязчиво.
Фред, как это ни парадоксально, разбирался в женском макияже. Он был по натуре любопытен и привык уделять внимание любой новой информации. Эти знания он черпал из женских журналов, которые листал в ожидании своей очереди в парикмахерских. Фред также отметил изящество Наташиного наряда: простое кремовое платье средней длины, перехваченное на талии ярким тоненьким пояском. Никакой откровенной эротики, только изящество, ставшее сильным оружием в руках женщины, умеющей им пользоваться.
Он сидел и любовался Наташей, которая замерла, глядя куда-то вдаль, мимо него. Он не произнес еще ни слова, кроме приветствия, хотя