Эксперты. Алексей Шерстобитов
кольцо на одном столбе, натянутая волейбольная сетка, разделяющие его почти пополам, слегка разрисованные, будто крепостные стены и накрывающее все это всегда разное, но всегда петербургское небо.
Немного отвлекал дымок, поднимающийся от сигареты. Втягиваемый дым приятно обволакивал теплом и ощущаемой тяжестью внутреннюю поверхность легких, страдающих хроническим бронхитом, и легонечко, с преображенным цветом, выдувался через губы… Ах эти выдающиеся, сладкие губки, которых «было много»! Скольких мужчин они привлекали, несмотря на отпугивающие и мало кем понимаемые специальности, и как мало их смогло коснуться!
Марина Никитична была уже как лет пять кандидатом медицинских наук. Недавно ей исполнился тридцать один год – возраст, когда женщины начинают задумываться не только о своем семейном положении, но и о надвигающейся старости, хотя все это больше предрассудки и веяния времени, а если точнее – нелепое порождение опасения поступками мужчин, предпочитающих в основной массе своей более молодых, без глубокого мира, неумелых, а значит не требующих никаких интеллектуальных и умственных затрат девушек, с пока еще гладкой кожей и уже поправленным лицом.
Озабоченность ее была совершенно напрасна, хотя в купе с ее решением положить конец бесчувственным отношениям, мог навевать холодок не столько уединения, сколько одиночества очага, где было все и даже больше, что по сравнению с настоящею любовью – ничто и прах, распыляющий надежду…
В слабом отражении стекла стоящий рядом мог рассмотреть тонкую, длинную шею, стройности которой могла позавидовать до самоубийства царица Египта Клеопатра. Эту часть тела окружали, длинные темно-каштановые вьющиеся волосы, зачесанные назад и собранные в тугой хвостик. Открывшийся благодаря такой прическе высокий красивый лоб уступал падающему, уже возбуждающемуся взгляду, изящный изгиб бровей и выделяющиеся ими огромные изумрудные глаза, взятые вкруг непомерно длинными ресницами. Тонкий, аккуратный, как и все в этой женщине, нос с выделяющимися крыльями совместно с этими самыми губками, создавали впечатление имеющихся в ее крови генов предков из далекой Эфиопии. И действительно, многое схожее с женщинами тех мест было налицо. На самом деле внешность ее совершенно ничего не говорила о настоящих родственниках, хотя с папой и с мамой была явная схожесть.
Любой антрополог смело мог бы заявить о правильных пропорциях, любой мужчина, не разглядывая, видел миллион «изюминок», разбросанных по всей индивидуальности этого врача, ее неземную чарующую красоту, обаяние и очень глубокий и проницательный, но когда необходимо и пронзительно колючий, даже ледяной взгляд.
Отдельными эпизодами выделялись очень красивой формы уши. Вся эта описываемая часть тела, возможно, не стала бы такой выдающейся, не доработай Господь ее отдельно, как делает редко, по особенному вдохновению, предназначая для чего-то, о чем сам человек вряд ли догадывается.
Волнующая грудь, спрятанная под форменной