Мир глазами святителя Николая Сербского. Валентин Катасонов
Взять те же наполеоновские войны или франко-прусскую войну 1870–1871 года. У церковных иерархов не оказалось своей точки зрения на мировую войну, поскольку они привыкли придерживаться комфортной для них позиции: «Церковь всегда вне политики».
Будущий святитель делает еще более жесткий вывод: европейская церковь оказывается вне христианства: «Как смотрит Церковь на текущую войну? Ведь только Церкви известна ее загадка. Нынешняя война – плод дехристианизации Европы и дехристианизации европейской церкви (курсив мой. – В. К.). Церковь лишь осознает этот сговор и покорно безмолвствует. Нет у нее дерзновения кого-то обвинять, нет и мужества возложить вину на себя».
Дух Христов уходит из Европы – констатирует святитель. Истинная христианская ревность подменяется мелочными церковными спорами о церковных ритуалах. «Современная Церковь, – отмечает святитель, – нарочито осмотрительна, когда речь идет об органах ее внешнего устройства, но она совсем не следит за своим духом». По мнению Николая Сербского, это очень напоминает фарисейство, которое Спаситель обличал в течение всего времени Своего земного служения40. Этот дух фарисейства обличали и апостолы. Николай Сербский говорит: «Если святой апостол Павел появился среди нас, то высмеял бы наши мелочные споры и несогласия относительно церковного устройства и внешнего выражения христианства. Он спросил бы нас: “Что случилось с тем христианским духом, который я проповедал? Где дух, отвергший узкий еврейский национализм и римский империализм? Присутствует ли еще дух христианской любви, потрясавший весь мир и осуществивший величайшую революцию в истории?” Я думаю, что у него вдоволь было бы оснований адресовать каждой Церкви и каждому из нас следующие слова: если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его [тот не Христов]. Мы должны вернуться к единственному источнику христианской силы и величия – к духу Христову…»
Дух Христов испаряется в Европе, поскольку правда каждодневно смешивается с кривдой, свет – с тьмой, христианство – с язычеством. В бочку с некогда прекрасным вином христианства влили разные помои, и образовалась отвратительная смесь, которую по-прежнему выдают за хорошее вино. Если бы первые апостолы были склонны к такому смешению, то их приняли бы за своих и их не преследовали бы ни римские власти, ни иудейские начальники: «Ареопаг с Акрополем не изумлялись бы так сильно, если бы святой апостол Павел проповедовал бы им такое модернизированное европейское христианство, – христианство со сложной и странной примесью разнородных духов, для которого характерны сделки с небом и с адом, с государством, с плутократией, с национализмом, с империализмом, с войной и дипломатией, со светской философией и наукой, с безбожными парламентами, с региональным шовинизмом, с бюрократией и т.д. и т.п.».
В связи с этим на память приходят слова апостола Павла: Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместность храма Божия с идолами?
См.: В. Катасонов. Ветхозаветные книжники и философствующая интеллигенция // Катасонов В. Философия и христианство. М.: Институт русской цивилизации, 2017. С. 389–418.