Понятия, идеи, конструкции. Коллектив авторов
людей на отдельные классы по значению слов уже многократно отмечалось авторами, писавшими о семантике. В частности, Бреаль выразил этот эффект с большой точностью: «По мере того как цивилизация становится разнообразнее и богаче, профессии, действия, интересы, из которых состоит жизнь общества, разделяются между различными группами людей; у священника, солдата, политика и земледельца не совпадают ни состояние духа, ни направление деятельности. Хотя они и унаследовали один и тот же язык, слова у них окрашены в различные оттенки, которые фиксируются и в конце концов закрепляются за ними… При слове операция, если оно произносится хирургом, нам представляются пациент, рана, инструменты для разрезания и сшивания; представьте, что говорит военный, и нам видятся войска на марше, если это финансист, то мы понимаем, что речь идет о перемещении капиталов; в случае учителя арифметики – о сложении и вычитании[25]. Каждая наука, каждое искусство, каждая профессия, создавая свою терминологию, оставляет свой след в словах общего языка» (Essai de sémantique. 3-е изд. С. 285 и далее; см. также главы: Polysémie. С. 143 и далее, и D’un cas particulier de polysémie. С. 151 и далее). Схожие наблюдения можно найти у Луи Дюво (Duvau L. Mémoires de la Société de linguistique. XIII. С. 234 и далее), у Рудольфа Мерингера (Monsieur Meringer. Indogermanische Forschungen. XVII), y Гуго Шухардта (Monsieur Schuchardt, в его работе о trouver (Sitzungsberichte Венской академии, phil. hist. cl. Vol. CXLI [1899]); также заслуживает внимания: Roques. Méthodes étymologiques // Journal des savants. 1905. August.
В своей публикации, посвященной Адольфу Муссафиа (Грац, 1905), г-н Шухардт пишет: «Хотя их источник (слов, означающих ‘быть должным’ [нем. müssen], в диалектном итальянском) не ясен, по-видимому, здесь проявляются социальные различия. Обязанности раба отличаются от обязанностей хозяина, и из уст раба столь же легко может звучать mihi ministerium est [‘мне велели’], как mihi calet [‘мне требуется’] – из уст хозяина».
Важнейшим фактом, таким образом, является то, что слово, имеющее расширенное значение в общем языке cоциума, может применяться к более точно определенным объектам в одной из более узких групп, существующих в пределах этого социума, и наоборот; как метко отмечает г-н Мерингер (Indogermanische Forschungen. XVIII. С. 232), «слово расширяет свое значение, когда переходит из узкого круга в круг более широкий; оно сужает его, когда переходит из более широкого круга в круг более узкий». Пример слова операция в достаточной мере определяет этот принцип, так что нет нужды иллюстрировать его дополнительно; тем более что этот факт подтверждается обыденным опытом. Каждая группа людей по-своему использует общие ресурсы языка.
Таким образом, значение слов уточняется не только в профессиональных группах; любая совокупность индивидов, связанная в пределах общества какими-либо особыми отношениями, обладает в силу этого особыми понятиями [des notions spéciales] и подчиняется правилам, характерным для той малой группы, которую она составляет, временно или на постоянной основе; значение же слова определяется совокупностью понятий, с которыми это слово связано, и различными ассоциациями, соответствующими, разумеется, той группе, в которой это слово употребляется. Словарь женщин отличается от словаря мужчин: слово habiller
Бреаль мог бы добавить, среди прочих примеров, что на винных складах Берси словом