Бывшая настоящая женщина. Женя Шуменко
забет Фитцпэтрик не удавалось выспаться уже несколько дней подряд. Ее друг, а по совместительству и партнер в расследовании различных уголовных преступлений Вильям вот уже вторую неделю лежал в госпитале с пневмонией, и ей приходилось работать вдвойне, включая многочисленные бессонные ночные дежурства в отделении полиции.
Постояв около кофемашины, что, как назло, сломалась именно сегодня, она раздраженно пнула стоящее рядом и ни в чем не виноватое мусорное ведро и громко выругалась. Затем, накинув на себя легкую куртку, Элизабет решила отправиться на улицу в поисках горячего напитка, содержащего максимальную дозу кофеина, чтобы хоть как-то продержаться до утра. Это были ее четвертые сутки на работе.
Купить горячий кофе ей так и не удалось, на выходе ее остановил дежурный, и ей пришлось срочно выехать с командой криминалистов в Южный район города.
– Какого черта вы вытянули меня на пожар? Я что похожа на пожарного?! – возмущенно произнесла она и посмотрела на новенького в их рядах, молодого полицейского, что был явно озадачен сложившейся ситуацией.
– При тушении пожара был обнаружен труп, – спокойным голосом отрапортовал он.
– Какое к этому отношение имеем мы? Есть специальные люди, занимающиеся расследованиями при пожарах. Это мотель, Роберт! Неужели ты не знаешь, как это бывает? Курил, лежа в постели, уснул, не затушив сигарету, все сгорело! – Элизабет недовольно сложила руки на груди.
– Мэм, если бы все было так просто… – развел он руками. – Во-первых, к этому моменту известно, что погибла женщина, а не мужчина. Личность пока еще установить не удалось. Во-вторых, нам крупно повезло – она не сгорела полностью. На теле эксперты обнаружили множество ножевых ранений. Именно поэтому вы здесь. Этим пожаром кто-то пытался скрыть следы жестокого убийства. Мне нужно еще допросить людей. Разрешите идти?
– Иди уже, – задумчиво нахмурилась Элизабет.
Она опять работала всю ночь без остановки. Опрашивала людей, осматривала снова и снова сгоревший номер, в котором произошло убийство, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Но, как назло, ничего! Выходя из ванной, она с большим сожалением посмотрела в сторону трупа убитой, над которым все еще работали эксперты.
«Даже если удастся установить ее личность, то поймать убийцу шансов практически нет, – подумала она. – Мотель находится в захолустном переулке, где нет камер. Дешевые покои для тех, у кого нет денег, а удовлетворить потребности слишком хочется. Район неблагополучный. Если кто-то что-то и видел, ни за что сотрудничать с полицией не станут».
После выполненной работы, в одиночестве встречая рассвет на мостике одного из известных каналов Амстердама, Элизабет задумчиво пила горячий кофе, который ей все-таки удалось купить в кафе неподалеку.
Утренняя прохлада стелилась над землей. Ночь отступала, сменяясь предрассветными сумерками. Вскоре солнце начало разгораться все ярче. Она смотрела на его лучи, отражающиеся бликами на воде. Подняв голову к небу, она увидела летящий высоко над головой самолет… И даже подумать не могла, что именно с этим самолетом улетает и ее единственная возможность раскрыть совершенное несколько часов назад убийство…
Глава 1
Марина.
Я знала, что это никогда не закончится. Эта странная связь между нами.
Я лежу в постели и ловлю первые лучи солнца, пробивающиеся сквозь бледно-розовые шторы.
Я всегда помнила его запах, и он остался таким же. Ничего не поменялось.
Его руки крепко обнимают меня, пока он спит. Его тонкие губы плотно сомкнуты. От него исходит запах выпитого вчера алкоголя.
За ужином он, как и прежде, шутил надо мной. Его сарказм никуда не исчез. Вот он откидывается назад и смыкает руки над головой. Кажется он сыт и доволен.
Он беспощадно проезжает по женскому сердцу холодными, леденящими словами, только знает ли он об этом? Значит ли это что-то для него? Наверное, нет.
Он говорит мне о ней, о том, что многое поменялось. Интересно, досталась ли ей его лучшая версия или все еще пришлось пожевать остатки того старого, недоработанного, самовлюбленного мужчины, которого знала я.
Его два письма все еще лежат в закрытом конверте, дома в моем столе. Они написаны от руки. Написаны от сердца. Они словно доказательство того, что у него оно все-таки есть.
Я все еще лежу в постели, и его рука медленно движется по моему телу вверх, замирая на моем плече.
Он никогда не был ее. Он не хочет и не будет принадлежать никому. Она думает, что она выиграла джекпот, но ей так только кажется. Он всегда был моим. Не весь, но той малой частью, которой он смог поделиться.
Ее ведь было легко сломать. Интересно, как быстро ему надоела поломанная игрушка? Думаю, она более спокойна, чем я, и принимает теперь свои неисправности как должное.
Она не будет прыгать со скалы в океан, а ему не придется нырять вслед за ней, чтобы спасти ее и пощекотать свои нервы.