Падение. Маргарита Олеговна Резанова
помню, – закивала она. – По чужим карманам не лазать, драк не затевать, стражу не дразнить. Я помню.
Когда Патриция захлопнула за собой дверь, Мартериар еще несколько секунд стоял посреди комнаты, прислушиваясь к торопливым шагам за дверью и гулу голосов за окном. Он несколько раз прошел из одного угла комнаты в другой, остановился перед камином, разворошил остывшие угли, развел огонь. По маленькой комнатке заплясали мягкие блики теплого цвета; угасающий день за окном показался тяжелее и ненастнее. Рыцарь вскользь просмотрел две полученные за сегодня записки – одну от Кайры, одну от неизвестного – и швырнул в камин обе. Пламя охватило клочья бумаги кольцом, и вскоре они рассыпались горячей матовой золой.
В комнате было холодно и серо; пылающий камин почти не добавлял ей жизни. Мартериар присел на край одной из низких коек, поднял глаза и вдруг понял охватившую Сильвера брезгливость. По стенам и потолку вилась паутина, в ней висели клоки пыли и виднелся большой ленивый паук. «Двойное дно» местечком оказалось весьма посредственным, но оставаться здесь хотелось больше, чем в начинающейся метели искать по городу более приемлемые условия. На одну-то ночь, что он, в самом деле…
Он не услышал ни скрежета дверных петель, ни надрывного скрипа половиц под легкой, но решительной поступью.
-И все же я настоятельно требую уделить мне минуту внимания.
Мартериар вскинул голову. Незваный гость остановился в центре комнаты, уверенно расправив плечи и скрестив на груди руки. Глаза его были прикрыты, словно он через силу смотрел на столь бедное обиталище.
-Я вас звал. Вы не пришли.
Ражие волосы, словно жидкий огонь, падали на плечи и колыхались на сквозняке. Казалось, самое пламя вырвалось из камина и запуталось между прядей, трепеща и вздрагивая, но в костер этот туго вплелась серебристо белой лентой метель. У правого виска белела издалека заметная седая прядь, единственная из всех заткнутая за вычурный металлический обруч. Из брони на незнакомце были только поблескивающие наручи, и, с сомнением глядя на потрепанную черную с множеством кармашков куртку, какие носили обычно искатели приключений и ловцы удачи, рыцарь чувствовал, что начинает сомневаться. Куртка и плащ как у путешественника – значит гость из низшего сословия, едва ли не вовсе никто. Прикрикнуть за наглый тон, поставить на место? И все же наручи, да и за плечами видны эфесы парных мечей. Воин? Приветствовать как равного? Голову венчает обруч, на шее поблескивает медальон с вычурным символом. Занятная тяга к побрякушкам. Аристократ? Извиниться за ожидание?
-Позволите говорить? – голос тихий, почти шепчущий, но надтреснутый, какой-то неловкий, словно оратор долго-долго молчал и речь теперь дается с трудом.
-Чем могу быть полезен? – насторожился рыцарь, поднимаясь на ноги и протягивая руку незнакомцу.
Тот ответил на рукопожатие молча, ладонь его без перчатки была горячей, несмотря на прохладу вокруг.
-Лир, –